Василий Гроссман в зеркале литературных интриг

Чаще бывали там коллеги и давние знакомые. Они вполне узнаваемы. К примеру, Л. П. Берия, Г. М. Маленков. А. И. Микоян.

Названы еще К. Е. Ворошилов, Л. М. Каганович, В. М. Молотов. Их, как отметил повествователь, няня ребенка «знала по портретам».

Другие гости тоже описаны вполне узнаваемо. В особенности это относится к подругам жены – московским журналисткам. У нее бывали и писатели. Один из них – «лысый, в очках, с улыбкой, от которой Надя всегда улыбалась…».

Фамилия названа. Приемная дочь запомнила, что, когда «он входил, мама улыбалась его улыбке, говорила: “Бабель к нам приехал”. Как-то Надя коснулась ладошкой его лысого, лобастого черепа. Он был теплый, добрый, как нянина или мамина щека».

Мать с утра в редакцию уходила, отец порою сутками пропадал на работе. Повествователь акцентирует, что дочь иногда пугалась взгляда наркома. А няня ее – нет: «Возможно, что во всем свете она одна жалела Николая Ивановича, даже жена теперь боялась его. Марфа Дементьевна замечала ее страх, когда слышался шум машины и Николай Иванович, серолицый и бледный, в сопровождении двух-трех серолицых и бледных людей, проходил к себе в кабинет. А Марфа Дементьевна вспоминала главного хозяина, спокойного рябого товарища Сталина, и жалела Николая Ивановича, глаза его казались ей жалобными, растерянными. Она словно не знала, что взор Ежова заморозил ужасом всю великую Россию».

Ежов дома был другим. На службе же «все подписывал, десятками, эти огромные списки врагов народа, и черный дым пер из труб московского крематория».

Гостей наркома становилось все меньше. Он «заморозил ужасом» и свою квартиру: исчезли бесследно подруги жены, сама она впала тогда в депрессию. На работу уже не ездила. Итог сомнений не вызывал: «Скоропостижно умерла в больнице Надюшина мама, супруга Николая Ивановича Ежова. Она была неплохая женщина, незлая, и девочку жалела, но все же она была странная. Николай Иванович в этот день приехал домой очень рано. Он попросил Марфу Дементьевну привести в кабинет к нему Надю. Отец с дочерью поили чаем пластмассового поросенка, укладывали спать куклу и медведя. Потом до утра Ежов ходил по кабинету. А вскоре не вернулся домой маленький человек с серо-зелеными глазами, Николай Иванович Ежов».

Затем Надежде выписали документы с новой фамилией и опять увезли в спецдетдом. Дочь арестованного наркома избивала сотрудница НКВД, требуя, чтобы та никогда более не называла себя Ежовой.

В «спецучреждениях» жила, пока не закончила седьмой класс школы. Голод, холод, сырость, постоянный страх. Далее – работа на заводе, различные заводские общежития, техникум, замужество, беременность. Все начиналось заново, «о том, что было когда-то, она уж почти не помнила, и ей казалось, что сверкающий, черный автомобиль, роскошные дачные цветники, прогулки с няней по кремлевскому холму, ласковое и рассеянное лицо мамы, смех и голоса папиных гостей – не жили в памяти сами по себе, а были воспоминанием о каком-то еще более давнем воспоминании, – словно многократное эхо, замирающее в тумане».

Рассказ «Мама» часто упоминают исследователи сталинского периода советской истории. Акцентируют, что сюжет не вымышлен, и в деталях автор порою на удивление точен. Словно бы сам бывал в наркомовской квартире.

Личное знакомство Гроссмана и Ежова маловероятно. А вот с женой наркома, похоже, знаком был. По крайней мере, у них много общих знакомых.

Как известно, Е. С. Ежова – журналистка с немалым стажем. Начинала в Одессе, работала за границей. Затем переехала в столицу. Поступила в Издательство МТП. С 1935 года – замредактора журнала «СССР на стройке». Он издавался пяти языках – для распространения за границей. Сотрудничали там известные художники и фотографы. Основное содержание – фотографии, снабженные краткими пояснениями. Главной задачей считалось, как сказали бы позже, создание положительного имиджа страны. Для каждого номера общую концепцию и подписи к иллюстрациям готовил один из наиболее популярных писателей или журналистов. Например, Л. И. Кассиль, В. П. Катаев, М. М. Пришвин, Л. И. Славин, А. А. Фадеев, В. Б. Шкловский.

Горький стал первым редактором этого весьма эффективного пропагандистского издания. После него возглавляли редакцию высокопоставленные функционеры, но их участие было номинальным. Реально же руководили заместители. А наибольшей популярностью журнал пользовался, когда там работала Ежова. Кстати, тогда Бабелем подготовлены три выпуска.

Они с Ежовой земляки, одесситы. Познакомились задолго до того, как стала женой наркома. В Москве она создала литературно-музыкальный салон, который посещали многие знаменитости.

Литераторы-современники ее помнили долго. В большинстве своем отзывались с подчеркнутой симпатией. Ко всему прочему, влияние Ежовой на мужа было весьма значительным, и это она порою использовала, помогая друзьям и знакомым. Насколько такое оказывалось возможным, точнее, зависело от воли функционера.