Василий Львович Пушкин

В 1826 году, когда А. С. Пушкин встретился в Москве с дядей, В. Л. Пушкину уже исполнилось шестьдесят лет. Весна его дней промчалась безвозвратно, его цветущий венок увял, и об этом каждый день напоминала подагра, «проклятая дщерь Сатанаила». Об этом он писал друзьям в письмах, жаловался в стихах. Невозможно читать без сострадания его горестные строки.

«Я не писал к тебе по сие время, — пишет он П. А. Вяземскому, — оттого, что у меня была хирагра, и я не владел правой рукой. В Москве много балов, по обыкновению сижу дома. На этих днях играли комедию Загоскина Благородный театр, и она публике понравилась. Я жалею, что недуги мои мне в театре быть не дозволили» (2 января 1828 года) (271).

«Здоровье мое несколько поправляется, но у нас стоит погода холодная и сырая, и это для меня никуда не годится» (11 апреля 1829 года) (279–280).

«Маргариточка тебе пишет вместо меня, у меня сильная подагра, я рукою не владею, а что хуже всего, страдаю и не сплю ни днем, ни ночью» (11 июня 1829 года) (281).

«Завидую тебе, мой любезнейший друг! Ты в Петербурге и, без сумнения, часто видишься с общими нашими друзьями, Дашковым, Жуковским, Блудовым и пр. А я сижу всё взаперти и только тех вижу, которые обо мне вспоминают. Страданиям моим нет конца, и хотя мой эскулап уверяет, что весною будет лучше, но признаюсь, что я словам его не очень верю» (9 марта 1830 года) (284).

«Я давно не писал к тебе. Тяжкая болезнь тому причиною. Более трех недель я лежал недвижим в постеле, и по сие время еще ходить не могу. <…>

Сегодня у нас в Благородном собрании дают спектакль в пользу бедных. <…> Я жалею, что не увижу кн. Гагариной, бывшей Семеновой, в роли Эвлалии. Я простился со всеми удовольствиями, даже с Английским клубом» (27 апреля 1830 года) (286–287).

«Я всё ожидал, что ты приедешь в Москву, хотя на время, но по письмам брата Сергея Львовича вижу, что ты остаешься в Петербурге. — Я очень давно не виделся с твоею княгинею; она в Астафьеве, а я сижу калекой в Москве. Что делать? Болезнь разлучает меня со всеми любезными моему сердцу» (28 июня 1830 года) (288).

Как и в письмах П. А. Вяземскому, сетования на одолевающие болезни — лейтмотив в стихотворных записочках, адресованных П. И. Шаликову:

         Любезный князь, недели две,
Как чувствую я боль в спине и голове:
         Сижу все дома и страдаю;
К тому ж и «Дамского журнала» не читаю.
         Любимец Вакха, твой солдат,
                    На водку денег просит,
А сам приятного журнала мне не носит.
                   Я, право, тароват
И гривин дать за труд ни мало не жалею:
Потешить бедного курьера я умею.
         Пришлите книжку мне скорей,
                  Болящего утешьте!
Он любит вас душою всей,
И вы словам его, собрат любезный, верьте! (232–233).

Наместо Сонцевых тебя прошу я в среду
         Пожаловать к обеду;
А завтра, милый кум, глотаю я ревень.
         Я болен, изнываю,
     Пишу в страданьях дребедень.
Но от души тебя и сердца обнимаю (244).

Таких признаний у Василия Львовича много, к сожалению — слишком много. Он пишет о том, что ногами двигает едва, «то грудь болит, то голова», сообщает о том, что ему «грозный врач микстуру предписал», что минеральные глотать он начал воды, что он «муху шпанскую поставить принужден», потому что «в плечо стреляет, в шею».