Василий Суриков – великий сын земли сибирской

Казаки по-прежнему не платили подушных денег и получали казенное жалованье. Их административно-полицейские функции, особенно у живших в городах, с ростом населения расширялись. При этом в связи с мерами по укреплению южносибирских границ в Красноярской казачьей команде, как и во многих других уездных командах, стали различать пограничных и городовых казаков. Первых специализировали на караульной службе по «Абаканской границе». Им разрешили переселяться в соседние с ней районы. Находившиеся же в городе и ближней к ней округе городовые казаки все реже использовались в качестве иррегулярных войск. По сохранившемуся до наших дней «Списку послужному Красноярской казачьей команде старшинам и казакам, не способным к службе», составленному 29 ноября 1794 года комендантом Алексеем Кугаевским, можно судить об условиях и содержании служб 52 красноярских казаков. Средний возраст отслуживших казаков (при максимуме 77 лет и минимуме 24 года) составлял 58,6 года, из них 39 лет (при максимуме 59 и минимуме 6 лет) было отдано службе, то есть каждый казак начинал служить в 19,6 года (при максимуме 61 и минимуме 9 лет). Все они по происхождению были местными казачьими детьми. Исключение составлял 67-летний Осип Войцеховский «из польских конфедератов», внесенный в казачьи списки 44-летним в 1771 году. Он был неграмотен, ростом 2 аршина и 7 вершков, лицом бел, светлорус и сероглаз. Последние 13 лет находился «при Ирбинском заводе в карауле» и по причине глухоты и «слабости корпуса» попросился в отставку, собираясь жить в Красноярске на «собственном своем пропитании».

Казачий офицер.

Рисунок Д.А. Аткинсона

Уровень грамотности казаков был выше, чем у тяглых горожан, составляя более 10 процентов (6 из 52 человек). Каждый второй (22 из 52) из них являлся счетчиком, вахтуром, делал казенные закупки продовольствия и разных припасов, что предполагает наличие у них элементов грамотности и устного счета. Больше половины казаков (всего 29) побывали в дальних посылках за пределами своего уезда, в том числе на Колыванской военной линии на Алтае (от 10 лет до года), на Иртышской, Кузнецкой и Нижнеудинской границах, в Тобольске и Иркутске, на Нерчинских горных заводах. Лишь каждый пятый служил в самом Красноярске.

О тяготах казачьей службы свидетельствуют и мотивы отставки. Из-за различных болезней служебно непригодными оказалось больше казаков, нежели из-за старости (соответственно 28 и 24), причем у 14 «старых и дряхлых» возрастные недуги сопровождались благоприобретенными болезнями или увечьями. Довольно высоким был удельный вес покалеченных (10 из 52), в основном от «конского бою». Среди болезней чаще всего встречаются глазные (10 человек «глазами тупы и слепы»); внутренние («нутряная болезнь», чахотка, удушье); недуги простудные (ломота в ногах и руках, шум в голове, пальцы свело и т. п.), а также цинга, кила, «слабость корпуса», падучая, венерическая болезнь.

Рядовые штатных команд Иркутского и Колыванского наместничеств.

Из книги «Описание одежды и вооружения Российских войск 862–1855 гг.»

Тяготы службы неблагополучно сказывались и на семейной жизни красноярских казаков. По «Формулярному списку Красноярской казачьей команды о старшинах за 1794 г.», составленному «казачьим головой армии прапорщиком Иваном Ярцевым», из 39 человек со средним возрастом 36 лет и стажем службы 19 лет были женатыми 32. Судя по среднему возрасту сыновей (7,5 года), браки были сравнительно поздними – в 27–28 лет. Эта сказалось на довольно высоком удельном весе бездетных (11 из 32) и малом числе детей – всего 20 сыновей и 36 дочерей. Таким образом, эта группа казаков демографически себя не воспроизводила.

Рядовые казаки, как обычно, занимались производительным трудом: держали скот, огороды, плотничали, кузнечили, гнали деготь, столярничали, шили одежду, обувь, нанимались «в разные работы» в свободное от службы время к купцам и местным классным чиновникам. О близости к труженикам свидетельствуют и родственные связи казаков. Так, в 1794 году даже у старшин Красноярской казачьей городовой команды (у 3 атаманов, 10 сотников, 15 пятидесятников, урядника, «подпрапорного» – знаменосца и 9 капралов) почти все жены были тяглого происхождения; у 15 – отцы из крестьян, у 5 – из мещан, у 10 – из казаков и у двух – отставной солдат и ясачный. В XVIII веке правительство серьезно ограничило их общий статус.

С другой стороны, правительство так невысоко его ставило, что более 70 лет (с 1721 по 1797 год) допускало двойную сословную принадлежность тех сибирских казаков, которые добровольно вступали в службу, будучи по происхождению тяглецами. По роду занятий и жалованью они считались казаками, но одновременно числились в податных и несли тягло крестьянина или посадского.