Василиса Прекрасная

- Значит при все своей личной неудачливости, - не выдержала я, - мне повезло встретить Федора, и я с радостью сопровождаю его как своего молодого человека. А корсетом, да, он бережет сорванную спину. В остальном здоров как бык.

Оба Семенюка были настолько шокированы, но Паша даже безропотно позволил Шурику потащить себя к выходу. Впервые в жизни я позволила себе не избегать конфликтной ситуации, не соглашалась, что сама провинилась, а стояла и возражала великому и ужасному Павлу Николаевичу.

- Я взбешен, - тихо, но отчетливо сказал Федор. – У нас серьезная встреча? Или мы начнем друг другу родинки пересчитывать? В штаны перед голосованием заглядывать?

Смешки по залу показали на чьей стороне оказались внимательно слушающие участники переговоров.

- У меня тоже спина побаливает, - вдруг сказал грузный мужчина в синем клетчатом пиджаке. – Вы, Павел Николаевич, сразу скажите, если и на меня сына натравливать собираетесь. А то у меня привычки дурные еще со службы остались, могу невзначай повредить мальчугана.

Так и несостоявшийся свекор побагровел и хотел что-то сказать, но Федор хлопнул ладонью по столу и подытожил:

- Расписание дня все получили. Материалы вас ждут в личных папках и на электронной почте. Прошу ознакомиться до тринадцати часов. После обеда, в четырнадцать дня мы собираемся в этом зале, уже без помощников и сопровождающих лиц. Повестку знаете. Всем спасибо, первая встреча прошла впечатляюще. Надеюсь, на этом неожиданности завершились.

Фразы звучали коротко и жестко, Федор подавил эмоции, но дурного настроения скрыть так и не смог.

Мимо меня на выход шли люди, поглядывали с нездоровым интересом. Чья-то помощница даже сфотографировала от бедра на телефон, исподтишка, любезно улыбаясь в глаза. Когда в конференц-зале задержались только босс, я и Виола с Шуриком, Федор едва заметно качнул головой и сообщил:

- Выйдите. Оставьте нас с Василисой.

Я села на стул, опустила голову и дождалась, когда хлопнет дверца. Было отчаянно страшно. Мы можем в этом мире делать любые вещи: забираться в горы, делать открытия, летать в космос. Только изменить чье-то важное для нас решение – иногда невыполнимо. И ждешь его как удар гильотины, резкий и окончательный. Никакая шея не выдержит.

Глава 26. Телефон и подозреваемые

- Ты чего ревешь?

- Мне страшно.

- Но ты же не писала?

- Нет.

Он молча подошел, с силой подтягивая ногу. В таком состоянии я видела его только при первой нашей встрече, когда процесс находился в острой форме.

- Не знаю, что сказать. Вы действительно встречались с этим шибздиком.

Паша был вполне высоким, жилистым парнем, но спорить по поводу «шибздика» я точно не буду.

- Да, я не хотела ни говорить, ни вспоминать. Извини.

- Это хорошо, что ты вспоминать не хотела, но сказать должна была. Мне работать с его отцом, неужели ты думала, он не воспользуется случаем меня поддеть? Например, на дружеской пирушке. И что бы я ответил, если бы рядом не было тебя? … Я не знаю всех ее любовников, может и ваш Паша был?

От боли сжалось сердце. Но он был вправе. Надо было сказать, хоть между делом. Гуляем с Бухой и я: «Кстати, я сожительствовала как-то с сыном твоего партнера…». Или, качаясь на качелях: «Федооор, чуть не забыыылаа…».

Я сжала губы. Чего, спрашивается, тянет. Расстаемся так расстаемся.

Тяжелая рука легла на голову, провела от макушки до затылка.

- А с кем еще встречалась?

- Больше ни с кем.

- Можешь представить без «больше»?

- Могу.

И я надеждой посмотрела наверх. Федор провел пальцем по моей щеке, дошел до рта и мягко оттянул подрагивающую нижнюю губу, дотронулся до сомкнутых зубов.

- Конфетка, у вас была практика с психами? Видела когда-нибудь, как люди сходят с ума?

Мой осторожный взгляд вызвал у Федора смешок, низкий, пробирающий так, что я облизнула губы, невольно коснувшись его пальца. Он резко выдохнул сквозь зубы и, потянул меня за плечи, вынуждая встать.

- Я видел ваши фотографии в телефоне, помнишь, ты давала свой мобильник в наш первый день. Но, представь, уговаривал себя, что Паша - это просто приятель. Бывают же друзья, с которыми девушки в кино ходят, сплетничают. Знаешь, чего я хотел? Чтобы он оказался геем.

Я фыркнула, и меня мгновенно жестко притиснули к мужскому телу. Оно… э… оказалось несколько… готовым.

- Хочу быть у тебя единственным, поэтому остальные… не считаются.

- Ты возбужден.

- Успеем, - Федор полюбовался на румянец, заливший мои щеки, и спросил. - Сначала давай-ка выясним какие-такие сообщения приходили шибздику.

- Суселу, - автоматически поправила я. – Ой, извини, это неважно. А насчет смс – у меня еще в самолете пропал телефон, я даже в аэропорт звонила, спрашивала не нашли ли.

- Хм. Не стыкуется, - босс удобно прижался ко мне бедрами и там-то отлично состыковался. – Девушка, теряющая телефон, голосит как пожарная машина. А ты мне даже не пожаловалась ни разу.

- Ну… Я подумала, это ты.

- Ты подумала, что я… Я украл телефон?!

Вот сейчас, согласна, звучало не очень. А тогда, тогда вполне правдоподобно. А сейчас – да, не очень.