Васино утро

— Ух, жарко! — Она положила сопевшего во сне малыша на траву в тень, встала возле него на колени и краем пелёнки стала вытирать себе лоб и щёки. Посмотрела на Васю:

— А ты уже здесь?

Вася отвернулся.

— Полкан ведь нашёл! — кричали мальчишки. — Чей Полкан, того и ёжики!

Ежики?! Вася рванулся вперёд, толкал чьи-то жёсткие исцарапанные коленки, тянул подол Клавиного платья.

— Где ёжики? Хочу ёжиков!

— А Полкан разве Колькин? — вопили в кустах.

— Полкан как раз их, Фомичовых! — подала голос Маруся, и такой он был звонкий да насмешливый, что все замолчали. — Пустите вы Васю посмотреть ежат!

— Значит, это Васины ёжики? Его Полкана находка! — В кустах захохотали.

Растерявшись от неожиданности, Вася и толкаться перестал. Да уж и не понадобилось. Перед ним расступились, за руку втащили в чащу. В зелёном сумраке он сначала, кроме Кольки, который, согнувшись, сидел на коленях, ничего не мог разглядеть. Но вот Колька подвинулся, и Вася увидел разворошённую кучу прошлогодних серо-коричневых листьев. Посреди этой кучи лежало пять серебристых клубочков. Вася смотрел на них, как заворожённый, боясь шелохнуться. Эти клубочки и есть ежата?

— Пустите Нинку с Валькой поглядеть! — приказал Колька. — А то ноют там!

Еле дыша, наклонились девочки над ежатами и сразу запричитали в два голоса:

— Махонькие какие! Серенькие! Колюченькие!

Под локтем у Васи хрюкнуло, локтю стало мокро: это Хрюшка просунул под Васину руку свой пятачок. И, получив щелчка от Кольки, с недовольным визгом подался назад.

— Слушайте, ребята! — сказал Колька. — Не будем мы брать ежат. Вернётся к ним мать, она где-нибудь тут прячется.

Вася насторожённо оглянулся: неужели в таинственной глубине оврага прячется ежиха?

— А возьмём мы только одного ежонка, — предложил Колька. — И отнесём его к Панфилычу. У него живёт здоровенный ёж, знаете? Панфилыч с ежами умеет обращаться.

— Конечно, Панфилыч умеет! — поддержал Кольку звонкий Марусин голос. — И пусть его старый ёж Кузька усыновит ежонка.

— Пусть усыновит! — застрекотали Нинка и Валька.

— Пусть усыновит! — сказал и Вася.

— А мы, знаете, чего? — заторопился Сенька. — Мы над этим ежонком шефство возьмём, станем к Панфилычу ходить, доглядать.

— Ну что ж, — солидно согласился Колька. Он был старший в компании, уже в шестой класс перешёл, — все его слушались.

Колька закатил один серебристый шарик в подол своей майки. Остальные колючие клубочки старательно прикрыли травой, кусты расправили, Полкана и Тузика натрепали хорошенько по загривкам, показывая им на кусты:

— Нельзя! Нельзя! Поняли? Будете трогать — дёру получите, не обрадуетесь!

Псы, наверно, поняли. Они воротили головы от кустов, прикрывая глаза то ли от внезапного отвращения к ежатам, то ли от шлепков.

У ПАНФИЛЫЧА

Панфилыч был колхозным садоводом. Услышав ребячьи голоса, он вышел из теплицы. Очки строго поблёскивали на его молодом, худом, коричневом от весеннего загара лице.

Ребята радостно загалдели. Из гомона вырывались отдельные слова: «Полкан нашёл», «Пусть усыновит», «Кузька обрадуется», «Мы будем шефы»…

— Если вы хотите, чтобы Полкан усыновил Кузьку, — серьёзно, строгим голосом сказал Панфилыч, — то из этого ничего не выйдет. У Кузьки слишком скверный характер. С таким колючим нахалом Полкану не справиться, он мямля. Коля, расскажи по порядку! А ты, Маруся, сядь, что ли, на скамейку и держи брата как следует. У него голова мотается.

Маруся послушно уселась на скамью под стенкой теплицы, перехватила покрепче Витеньку.

Колька выпростал из подола серебристый клубочек.

— Александр Панфилович! В гнезде было пять ежат. Мы взяли только одного!

— Чтобы я с ним нянчился? Понятно. — Очки сверкнули грозно. — Признавайтесь, кому первому пришла в голову эта блестящая мысль?

— Вася, громче всех кричал: «Пусть Кузька усыновит ёжика!» — заявила Маруся.

Все посмотрели на Васю. Широко открыв глаза и не мигая, Вася внимательно и безмолвно наблюдал за всем, что происходило вокруг. Теперь он заморгал, затоптался на месте: почему-то вдруг почувствовал себя виноватым. Смутившись, что все на него смотрят, он громко выпалил:

— Дядя Панфилыч, пусть ёжик будет Кузькиным сыночком!

Ребята захохотали.

— Видите! — торжествующе сказала Маруся.

Вася беспомощно оглянулся по сторонам, сморщился и заревел.

Панфилыч погладил загорелой рукой по Васиной голове, взял Васю за руку и, обронив строгое: «За мной!» — повёл его в пристройку при теплице.

В пристройке стояли стол и две скамьи. На полке белело множество мешочков с этикетками. На столе лежала груда книг, тетрадок и просто исписанных листов бумаги. Панфилыч сдвинул всё это в сторону, ловко взял у Кольки из рук игольчатый шарик и пустил его на стол.

Вася влез коленями на скамью. В затылок ему дышали ребята; маленькая Нинка, примостившись рядом с Васей, прижала ему ногу. С другой стороны Васю плотно притиснула Маруся. Вася всё терпел и не двигался, чтобы только не спугнуть ёжика.