Ватник

– Но, шеф… – на лице Божены, обычно спокойном как у греческой статуи, заиграли какие-то эмоции, – неужели мы оставим малыша Томми неотомщённым?

Крукс уже потерял всякий интерес к покойному, но остановился на пороге, задумался и кивнул:

– А вы правы. Придумайте этому Разину что-нибудь особенное, не буду стеснять вашу фантазию, агент Миньковска.

Девушка улыбнулась в спину начальника и легонько хлопнула висевшего Ронсона по заднице, отчего труп закачался, поворачиваясь вокруг своей оси.

– Слышал, Томми? Спасибо за несложный почерк при жизни, мне было просто изобразить. А твоему русскому дружку предстоят нелёгкие времена!

Впрочем, если бы она прямо сейчас увидела Ватника, назвать его жизнь лёгкой и в данный момент не повернулся бы язык даже у агента Миньковска.

Пока они налаживали оборону авиазавода, начиная от заводоуправления с пышными клумбами у входа, заросшими розами, обходя цеха и расставляя в ключевых точках пулемётчиков, стемнело.

В стороне, но где-то недалеко колотила артиллерия, над плохо видимым отсюда центром Кавино вновь поползли пышные хвосты дымных пожарищ. Здесь пока было тихо, но только пока – Ватник прекрасно понимал это. Сам по себе завод, остановленный уже пять лет назад, с последним сиротливым самолётом, так и оставшимся наполовину не собранным, в сборочном ангаре, не представлял особой важности. Просто удобная точка обороны. Масса зданий, переходов, складов, хранилищ и прочих удобных для долговременного укрепления мест. Как и раздолбанный в пух и прах аэропорт «Древляны», завод тоже изрядно пострадал от обстрелов, что делало предстоящую драку за него делом малопредсказуемым.

– Танки не пройдут? – уточнил он у Дрона, вернувшегося с разведки западной части завода.

– Вообще без шансов. Там один цех наполовину разрушен снарядами, стены обрушились и все подъездные пути завалило. Не то, что танки, там людям карабкаться сложно будет. Последний день Помпеи, командир. Обломки колонн и статуй.

Заносило иногда Дрона в римскую историю глазами русских живописцев, это да. Но раз сказал – не пройдут, можно верить.

– А с южной стороны?

– Там железная дорога. Ну, ветка для подвоза комплектующих и оборудования. Танк проскочит по путям, а дальше упрётся в перрон, он высокий. В объезд – с одной стороны уже край забора и овраг, с другой – склады. Может, конечно, башню развернуть и таранить корпусом, но это они себе геморроя наживут надолго. Считай, почти закрытое направление. Почти.

Возле заводоуправления началась стрельба. Вот одно пулемётное гнездо, размещённое на верхнем этаже, коротко поплевалось огнём, вот – с другой стороны длиннющего здания – второе. Кого-то ребята гоняют, но кого? Войска нахлов при всём желании подойти бы не успели, а вот диверсионная группа, а то и парочка, это запросто.

– Ватник Тюльпану. По кому бьёте?

– Попытка прорыва, Ватник. Двое «трёхсотых» у нас, патрульные у входа. Диверсанты, похоже. Мы шуганули, они отошли. Ждите у себя.

– Принял. Отбой связи.

В прибор ночного видения – недорогая, но дефицитная штука, всего четыре на весь батальон, – Дмитрий разглядывал подходы к канцелярии завода, отдельному зданию, где они и засели. Удобно: трехэтажная коробка, считай в центре заводской территории, верхний этаж – одна большая смотровая площадка, остекленная по кругу. Наверное, гостей сюда водили усатые паны, полюбоваться на торжество песмарийского самолётостроения. Если бы цеха обзор не закрывали, видно было бы во все стороны. Зеленоватая масса деревьев, геометрически правильные стены, крыши, широкие массивы окон. Но светящихся фигурок противника не видно. Или они идут очень уж в обход, или…

– Товарищ капитан, Венич на связи! – сунулся к нему Дрон. – Вот тангета, да не снимай ПНВ, я подержу.

– Ватник? Второй у аппарата. По нашим данным к вам пошли три или четыре ДШГ нахлов. Задача – захват завода за ночь, утром у них прорыв запланирован. Смотри по обстановке. Сдавать не хотелось бы, рядом дорога, вы бы пощипали чуток их с утра с фланга. Но если что – отходите, люди важнее.

– Ватник принял. Отбой связи.

Где же вы, ребятки, где… Вон что-то мелькнуло? А, нет, мелкое. Собака или лиса забрела в поисках жратвы. Не то, не то.

Снова выстрел, одиночный и в стороне от сектора наблюдения. Как ветку сухую сломали. У нас в той стороне кто? Геша с мужиками из третьего взвода, пост у нас там.

– Ватник Геше. Приём. Что за стрельба?

Тишина в эфире. Похрипывала рация от радиопомех, от небесного электричества, а вот голосами не радовала.

Ещё несколько выстрелов, таких же, явно с глушителем. Будь канонада чуть громче, и не услышали бы, несмотря на раскрытые на все стороны окна.

– Геша, это Ватник, приём!

Молча подскочил Алихан, мотнул головой и унёсся куда-то вниз по лестнице. Без приказа, без сопровождения, партизан хренов. Зато шустрый не только за рулём и с женщинами, один из лучших бойцов разведбата.

Со стороны поста, откуда никто не отзывался, в ПНВ Ватника ударила яркая вспышка. Чуть не ослеп с такими-то сюрпризами, сбросил очки и начал усиленно моргать, стараясь избавиться от мириад звёздочек, исполнявших затейливый гопак.