Вацетис — Главком Республики

— Товарищи, мы собрались для обсуждения важного вопроса, касающегося конфликта между членами Реввоенсовета Южного фронта и его командующим. Этот конфликт чреват серьезными последствиями в деле успешной борьбы с белыми на юге страны. Притязания Сталина, Минина и Ворошилова на коллегиальное управление войсками ведут к дезорганизации и хаосу. Я неоднократно беседовал с товарищем Сталиным на эту тему, но он не собирается менять свою точку зрения. Сегодня мною получено заявление Сталина с просьбой считать его выбывшим из состава Реввоенсовета фронта. Кроме того, он подал заявление в Совнарком об освобождении его от обязанностей члена Реввоенсовета Республики.

— Заявление Сталина содержит какие-либо обоснования такого шага? — спросил Мехоношин.

— Нет, — ответил Троцкий. — Я думаю, что причиной этого заявления является уязвленное самолюбие Сталина. Когда он отказался переехать в Козлов для работы в составе Реввоенсовета фронта, то был предупрежден, что в случае нахождения в Царицыне он будет обладать правами только члена Реввоенсовета десятой армии.

— Если товарищ Сталин настаивает на своей просьбе освободить его от должности члена Реввоенсовета фронта, — сказать Данишевский, — то ее надо удовлетворить.

— Значит, так и решим? — подытожил Троцкий. — Вижу, что других мнений нет. Для того, чтобы укрепить Реввоенсовет фронта, предлагаю включить в его состав Окулова Алексея Ивановича, председателя военно-оперативного штаба Западной Сибири. Он человек новый для Южного фронта и, будем надеяться, сумеет занять беспристрастную позицию при решении военных вопросов»^{145}.

В.И. Ленин тоже делал попытки как-то наладить отношения между Троцким и Сталиным. Он беседовал с каждым из них по отдельности и старался свести их вместе. Чтобы если не помирить, то хотя бы восстановить приемлемые служебные отношения. Так, в телеграмме Л.Д. Троцкому он писал 23 октября 1918 г.:

«Сегодня приехал Сталин, привез известия о трех крупных победах наших войск под Царицыном…

Сталин убедил Ворошилова и Минина, которых считает очень ценными и незаменимыми работниками, не уходить и оказать полное подчинение приказам Центра; единственная причина их недовольства, по его словам, крайнее опоздание и неприсылка снарядов и патронов, от чего также гибнет двухсоттысячная и прекрасно настроенная Кавказская армия.

Сталин очень хотел бы работать на Южном фронте; выражает большое опасение, что люди, мало знающие этот фронт, наделают ошибок, примеры чему он приводит многочисленные. Сталин надеется, что ему на работе удастся убедить в правильности его взгляда, и не ставит ультиматума об удалении Сытина и Мехоношина, соглашаясь работать вместе с ними в Ревсовете Южного фронта, выражая также желание быть членом Реввоенсовета Республики.

Сообщая Вам, Лев Давыдович, обо всех этих заявлениях Сталина, я прошу Вас обдумать их и ответить, во-первых, согласны ли Вы объясниться лично со Сталиным, для чего он согласен приехать, а во-вторых, считаете ли Вы возможным, на известных конкретных условиях, устранить прежние трения и наладить совместную работу, чего так желает Сталин.

Что же меня касается, то я полагаю, что необходимо приложить все усилия для налаживания совместной работы со Сталиным»^{146}.

В течение октября — ноября несколько раз вставал вопрос о необходимости замены К.Е. Ворошилова на посту командарма-10. Например, члены РВС Южного фронта К.А. Мехоношин и А.Г. Шляпников, поддержанные командующим фронтом П.П. Сытиным, телеграфировали Троцкому: «При чрезвычайно сложном положении на Южфронте во главе такой большой армии, как десятая, должен стоять опытный специалист-руководитель. Товарища Ворошилова предлагаем оставить членом Реввоенсовета». А Мехоношин к тому же просил убрать из Царицына С.К. Минина.

Однако Троцкий, извлекший необходимый урок из борьбы со Сталиным, не торопился делать соответствующие оргвыводы. Надо отметить, что, конфликтуя с Ворошиловым, он смог увидеть и положительные стороны в его работе. Так, обследовав 10-ю армию, он в телеграмме, направленной В.И. Ленину, в РВСР, председателю ВЦИК Я.М. Свердлову, а также в РВС Южного фронта, сообщал:

«Мое ознакомление с положением 10-й армии приводит меня к следующим предварительным выводам: Ворошилов добросовестный и авторитетный в 10-й армии работник. Если добиться строгого подчинения его Сытину, следовало бы избежать замены его другим лицом.