Вавилон-17. Пересечение Эйнштейна

Рон, так и державший за гриф гитару, свободной рукой открыл люк. Джо почувствовал, как что-то вцепилось ему в живот и крутануло. Глаза залились слезами, рот приоткрылся, дыхание замедлилось – почти замерло.

– Сильно, да? – негромко сказал Рон. – Войдем.

Джо было страшно, и с каждым шагом в полутемноте сердце куда-то проваливалось. Все было застлано слезами. Он сморгнул, но они набежали снова.

– Вот они, Ллл, – проговорил Рон.

Джо обернулся: обветренное лицо Рона тоже было мокро от слез. Потом взглянул перед собой.

Они были прикованы к полу за руки и за ноги. Семеро, сосчитал Джо. Большие зеленые глаза мигают в синем свете трюмного фонаря. Спины горбатые, головы покрыты мохнатой шерстью, в мышцах – неимоверная сила.

– Что это… – У Джо что-то сжалось в горле, звук хрипнул и оборвался. – Что это со мной? – прошептал он, потому что теперь мог только шептать.

– Тоска, – ответил Рон.

Чувство было названо, и теперь Джо узнал его: огромная, непобедимая тоска обездвижила ему тело, высосала радость из глаз.

– Это из-за них – тоска? Почему?

– Они рабы, – сказал Рон. – И зодчие. Прекрасные, волшебные зодчие. Здесь каждый стоит целого состояния. Они выстроили половину Империи, даже больше. Империя их таким образом оберегает.

– Оберегает?

– Каждый, кто к ним приблизится, чувствует эту тоску.

– Кто же их тогда покупает?

– Покупателей немного, но достаточно, чтобы цена держалась огромная.

– Почему их не отпустят? – Вопрос превратился в крик.

– Экономика.

– Кто может думать про экономику, когда внутри такое?

– Мало кто, – сказал Рон. – Для Ллл это тоже защита.

Джо кулаками вытер глаза:

– Пошли отсюда.

– Останься, – сказал Рон. – Мы им сыграем.

Он сел на ящик, пристроил на коленях гитару и, взяв модальный аккорд, дернул струны:

– Начинай, а я подстроюсь.

Джо начал было, но дыхания хватило лишь на половину дрожащей ноты. Нота умерла.

– Я… я не хочу!

– Это твоя работа, бегунок, – просто сказал Рон. – Пока груз на борту, ты за него в ответе. Ллл любят музыку, она их развеселит.

– А… а меня?

– А тебя нет.

Джо поднес окарину к губам, набрал воздуха в легкие и выдохнул. Длинные ноты протянулись во все концы трюма, а Джо закрыл глаза, и слезы растопили мрак у него под веками. Он выманивал из окарины мелодию, а Рон обвивал ее своим облигато. Каждая нота пахла чем-то терпким, каждая отдельно являла себя перед Джо, а он, с сомкнутыми истекающими глазами, играл. Новый Цикл, когда не уродился плиазил. Похороны Билли Джеймса. Минута, когда он хотел поцеловать Лилли за генератором у ограды, а Лилли только рассмеялась. День, когда убитых кепардов положили на весы и его добыча потянула на пять кило меньше, чем у Иль Одик, а она на три года его младше, и все только и делают, что ее нахваливают. Джо играл, доверяя окарине все беды и горести своего симплексного бытия.

Через полчаса они вышли из трюма. Рон запер люк. Тоска отхлынула, как волна, а Джо остался стоять, обессиленный и дрожащий.

– Ну что, трудная работенка? – улыбнулся Рон. Слезы прочертили дорожки в грязи, покрывавшей его лицо.

Джо молчал, стараясь не разреветься всерьез: хотелось все бросить и вернуться домой – так хотелось, что горло перехватило. «Ты всегда можешь вернуться», – сказала Харона. И он уже было двинулся восвояси, когда из динамика донеслось:

– Красивый юноша, пройдите на занятие по интерлингу.

– Это Сан Северина, – пояснил Рон. – Наша единственная пассажирка. Ллл принадлежат ей.

У Джо внутри смешалось все сразу: гнев, страх, любопытство. Любопытство победило.

– Иди сейчас прямо по коридору, за первым поворотом – ее каюта.

Джо пошел. Как ей хватало духа владеть этими невероятными существами?

6

– Ну вот, так намного лучше, – сказала Сан Северина, когда он открыл дверь. – Ты не понимаешь, как мне хватает духа владеть этими невероятными существами.

Она сидела в полусфере роскошного подвесного кресла, от шеи до щиколоток облаченная в синюю ткань. Губы, ногти и волосы тоже были синие.

– Да, это непросто, – продолжала она.

Джо вошел. Одну из стен каюты занимали переполненные книжные полки.

– Ты, по крайней мере, подвержен тоске только в их присутствии. Я, как их владелица, ощущаю ее все время. Таково условие купчей.

– И сейчас тоже?

– Да, и сильней, чем ты. Мой диапазон чувствительности много шире твоего.

– Но… зачем?

– Это необходимо. Я должна отстроить заново восемь миров, пятьдесят две цивилизации и тридцать две тысячи триста пятьдесят семь самобытных и полноценных этических систем. Без Ллл это невозможно. Три мира выжжены дотла, там нет ни капли воды. Один наполовину покрыт застывшей лавой, нужно полностью заменить ему почву. Еще один потерял большую часть атмосферы. Остальные три хотя бы пригодны для жизни.

– Почему так? – недоверчиво спросил Джо.

– Война. Война сегодня гораздо страшней, чем тысячу лет назад. Из шестидесяти восьми миллиардов пятисот тысяч двухсот пяти человек выжили всего двадцать семь. Нам оставалось лишь сложить последние крупицы наших состояний и купить партию Ллл. Теперь я везу их обратно, с остановкой на Земле.

– Ллл, – повторил Джо. – Кто они?

– Разве ты не спросил своего недавнего спутника?