Вавилон

— Я думаю, эти принципы применимы только к тем, кого они считают людьми.

Комиссар Линь кивнул. Казалось, он что-то решил; его черты лица были полны решимости.

— Тогда нет необходимости тратить слова, не так ли?

Только когда комиссар Линь повернулся к нему спиной, Робин понял, что его отстранили.

Не зная, что делать, он отвесил неловкий, перфектный поклон и вышел из комнаты. Мистер Бейлис ждал в коридоре с недовольным видом.

— Что-нибудь? — потребовал он, когда слуги вывели их из зала.

— Ничего, — ответил Робин. Он почувствовал легкое головокружение. Аудиенция закончилась так внезапно, что он не знал, что с этим делать. Он был настолько сосредоточен на механике перевода, на передаче точного смысла слов мистера Бейлиса, что не уловил изменения в разговоре. Он чувствовал, что только что произошло нечто важное, но не был уверен ни в чем, ни в своей роли в этом. Он прокручивал в голове ход переговоров, размышляя, не совершил ли он какую-нибудь катастрофическую ошибку. Но все было так вежливо. Они лишь подтвердили свои позиции, которые были закреплены на бумаге, не так ли? — Похоже, он счел вопрос решенным.

По возвращении на английскую фабрику мистер Бейлис сразу же поспешил в кабинеты наверху, оставив Робина одного в вестибюле. Он не знал, что с собой делать. Он должен был заниматься переводами весь день, но мистер Бейлис исчез без каких-либо прощальных инструкций. Он подождал в вестибюле несколько минут, а затем, наконец, направился в гостиную, решив, что лучше оставаться в общественном месте на случай, если мистер Бейлис решит, что он ему еще нужен. Рами, Летти и Виктория сидели за столом и играли в карты.

Робин занял свободное место рядом с Рами.

— Разве тебе не нужно начистить серебро?

— Закончил раньше. — Рами протянул ему руку. — Честно говоря, здесь становится скучновато, когда не знаешь языка. Мы думаем, что позже, когда нам разрешат, можно будет покататься на лодке и посмотреть сады реки Фа Ти. Как прошла встреча с комиссаром?

— Странно, — сказал Робин. — Мы ничего не добились. Хотя я показался ему очень интересным.

— Потому что он не может понять, почему китайский переводчик работает на врага?

— Наверное, — сказал Робин. Он не мог избавиться от чувства предчувствия, как будто наблюдал за надвигающейся бурей и ждал, когда небо расколется. Настроение в гостиной казалось слишком легким, слишком спокойным. — Как вы все? Думаете, они дадут вам что-нибудь более интересное?

— Вряд ли. — Виктория зевнула. — Мы брошенные дети. Мама и папа слишком заняты разрушением экономики, чтобы заниматься нами.

— Боже правый. — Внезапно Летти встала. Ее глаза были устремлены на окно, куда она указывала, широко раскрытые и полные ужаса. — Смотрите — что, во имя Господа...

На противоположном берегу ревел большой огонь. Но пожар, как они увидели, бросившись к окну, был контролируемым; он казался катастрофическим только из-за клубов пламени и дыма. Прищурившись, Робин увидел, что источник пламени — груда сундуков, погруженных на глубоко сидящие лодки, которые были вытащены на мелководье. Через несколько секунд он почувствовал запах их содержимого: тошнотворно сладкий аромат, который ветер доносил с побережья через окна Английской фабрики.

Опиум. Комиссар Линь сжигал опиум.

— Робин. — Профессор Ловелл ворвался в комнату, за ним следовал мистер Бейлис. Оба выглядели разъяренными; особенно лицо профессора Ловелла было искажено яростью, которую Робин никогда на нем не видел. — Что ты сделал?

— Я — что? — Робин озадаченно смотрел с профессора Ловелла на окно. — Я не понимаю...

— Что ты сказал? — повторил профессор Ловелл, тряся Робин за воротник. — Что ты ему сказал?

Это был первый раз, когда профессор Ловелл поднял на него руку после того дня в библиотеке. Робин не знал, что профессор Ловелл может сделать сейчас — взгляд его глаз был звериным, совершенно неузнаваемым. Пожалуйста, — дико подумал Робин. Пожалуйста, сделайте мне больно, ударьте меня, потому что тогда мы будем знать. Тогда не останется никаких вопросов. Но заклятие прошло так же быстро, как и появилось. Профессор Ловелл отпустил Робин, моргнул, словно приходя в себя. Он сделал шаг назад и смахнул пыль с пиджака.

Вокруг них стояли Рами и Виктория, оба напряглись, приседая, как будто хотели проскочить между ними.

— Извините, я просто... — Профессор Ловелл прочистил горло. — Соберите свои вещи и встретьте меня снаружи. Все вы. Корабль «Хеллас» ждет в порту.

— Но разве мы не направляемся в Макао? — спросила Летти. — В наших извещениях сказано...

— Ситуация изменилась, — отрывисто сказал профессор Ловелл. — Мы заказали ранний рейс обратно в Англию. Идите.

Глава восемнадцатая

Слишком много ожидать, что им не потребуется дальнейшая демонстрация силы в большем масштабе, прежде чем они придут в себя».

ДЖЕЙМС МЭТИСОН, письмо Джону Первису