Вавилон-Берлин

– Померить? Вы заблуждаетесь, господин комиссар. Сейчас не время что-то надевать. Сейчас самое время что-то снимать!

Рат повиновался. Но сначала он подошел к девушке. Каждый фрагмент ее тела, который комиссар освобождал от одежды, он покрывал поцелуями: ее руки, ее плечи, ее тонкую шею… Когда он укусил ее в затылок, Шарли тихо застонала. Она хотела повернуться к нему, поцеловать его, хотела его обнять, но он дал ей знак не шевелиться, а потом снял с нее туфли и медленно спустил с ее ног чулки, сначала правый, потом левый. Когда с ее плеч соскользнуло платье, Гереон уже едва мог справиться со своим волнением, но по-прежнему не спешил. Шарлотта слегка дрожала, когда его руки обхватили ее груди, а его рот снова прижался к ее затылку. И только теперь он медленно повернул ее к себе. Некоторое время они смотрели друг на друга, учащенно дыша, а потом бросились в объятия друг друга.

***

Потом они долго лежали рядом, мокрые от пота, и молчали. Рат обнимал девушку и смотрел потерянным взглядом в потолок. Так счастлив он не был уже целую вечность.

«Ты влюблен, мой дорогой», – сказал он себе.

На этой неделе они виделись очень редко, и Шарли была права: так не могло дальше продолжаться. Но скоро все будет иначе – он получит постоянное место в убойном отделе, не будет больше ничего скрывать, и у него, наконец, появится профессиональная перспектива в этом городе. И личная тоже. Больше всего комиссар хотел бы немедленно начать жить вместе с фройляйн Риттер. Он ведь все равно искал квартиру. Но ему не хотелось внезапно обрушиться на нее с этим предложением. С такой женщиной, как Шарли – он ощутил это именно сейчас – он и в Берлине мог бы чувствовать себя комфортно.

– Знаешь, кто ты? – неожиданно спросила она Рата и погладила по груди. – Ты тормоз желания.

Мужчина рассмеялся.

– Это звучит как уголовное преступление. Такие слова учат на юридическом факультете?

– Это не преступление, это что-то очень возбуждающее, – сказала Шарли.

– Ты намекаешь этим на то, что мы должны в будущем выдерживать недельную паузу?

– Нет, совершенно определенно нет!

И на этот раз они перешли прямо к делу.

***

На следующее утро Гереон проснулся первым. Как приятно было просыпаться рядом с Шарлоттой! Некоторое время он смотрел на нее. Девушка мирно спала. Рат погладил ее по лицу, тихо, чтобы не разбудить, а потом встал и подошел к окну. Дождь барабанил по огромной крыше Ангальтского вокзала. Тем не менее на Асканской площади царило оживление, связанное с начавшимися отъездами берлинцев, приуроченными к празднику Троицы. На площади мелькало множество зонтов устремившихся в здание вокзала людей.

Слева Мёкернштрассе упиралась в Кёнигергрэтцерштрассе, а через несколько сотен метров она проходила через Ландвер-канал. Там был найден труп Бориса.

Сегодня комиссару хотелось бы завершить эту историю. Все, что он до сих пор собрал, продать начальнику полиции по максимуму. Тогда Цёргибель должен будет отдать ему письменный стол Рёдера. Время тайн, наконец, закончится.

Мягкие руки обвили грудь Гереона. Он даже не слышал, как Шарлотта встала. Ее теплое тело прижалось к нему.

– Мерзкая погода, да? – пробормотала она сонно.

– А у нас нет зонта.

– В такую погоду можно весь день валяться в постели.

– Я только опасаюсь, что дорогой Вильгельм Бём этого не позволит. Он в данный момент уже распределяет массу работы.

– Давай еще поваляемся, – заныла девушка.

– А что Бём сделал с вашим старым делом? Оно закрыто?

– Дело стоит сейчас среди «висяков». Ну, иди сюда! – Риттер потянула полицейского назад в постель.

– Эй! – запротестовал он. – И что это будет? Экспресс-любовь, не более того!

– Ну молодец! Что за лексика! Сразу видно, что сотрудник из полиции нравов разбирается в таких вещах…

Шарли не договорила, потому что ей прямо в лицо полетела подушка.

***

Несмотря на то что им пришлось отказаться от завтрака, они все равно пришли в «замок» довольно поздно. Казалось, Гереон и Шарлотта хотели наверстать упущенную неделю. Они снова расстались только у вокзала Александерплац, и пока стенографистка бежала к зданию Управления, комиссар немного задержался у газетного киоска. Некоторые газеты неожиданно отреагировали на статью Вайнерта и успели впрыгнуть в поезд, который он привел в движение. Многие журналисты высказывали свое недовольство Цёргибелем, не желая упустить возможность поставить его на место. Рат не верил, что только кто-то один проверял информацию и что Цёргибель заморозил расследование всех остальных дел из-за убийства Йенике. Они просто списали все у Бертольда.

Гереон вошел в кабинет Рёдера только за тем, чтобы оставить там свое пальто, а потом отправился по делам.