Вавилон-Берлин

Шкаф, где были собраны «висяки», находился в центральной картотеке по делам, связанным с убийствами. Эту картотеку организовал Геннат: он холил ее, как малое дитя. Поэтому и расположил ее в помещении рядом со своим кабинетом. Это был просторный зал, продольные стены которого были уставлены шкафами с папками, со столом и восемью стульями в центре – их можно было использовать для небольших совещаний. Под окном располагался шкаф с картотекой, на котором стоял раскидистый фикус. Вероятно, за ним ухаживала Трудхен Штайнер.

Все дела были рассортированы по видам смерти, и лишь небольшой шкаф был отведен под нераскрытые дела, что свидетельствовало о непоколебимом чувстве собственного достоинства инспекции А с их высоким уровнем раскрываемости. Что, возможно, испытывал и Бём, помещая сюда дело Мёкернбрюкке. Хотя, наверное, ни один следователь по расследованию убийств не кладет в этот шкаф папки с делами с удовольствием. Дело Вильчека – это нечто другое. Его Рат поставит сюда с радостью.

Оказалось, что дело «Водолея» занимает не одну папку, а четыре. Вильгельм в течение двух недель заполнял их все новой информацией.

Удивительное несоответствие трудозатрат и эффективности. Гереон зажал под мышкой все четыре папки. Он должен был проработать их быстро: до вечера комиссар намеревался заняться делом Мёкернбрюкке, а потом на очереди был доклад Цёргибелю. Пока в «Абендблатт» начиналась ротация.

Рат надеялся, что Бём оставит его сегодня в покое.

Но этой надежде не суждено было сбыться. Когда Гереон вернулся с папками в кабинет Рёдера, на его письменном столе лежал новый лист бумаги. Вероятно, его принесла Шарли. Черт подери, а его не было на месте!

Опять шесть имен. На этот раз буква «П». Скоро они пройдутся по всему алфавиту! Рат решил проигнорировать этот список. Тем, что он задумал сегодня, он и без того объявит Вильгельму войну. Тогда и этот список не будет больше иметь никакого значения. Комиссар открыл первую папку и принялся за работу. Огромное количество допросов свидетелей. Что ж, по крайней мере, кто-то – видимо, Бём собственной персоной – обвел и замаркировал интересные фрагменты.

В десять Гереон позвонил Вайнерту, а потом продолжил работу, не отрываясь на обеденный перерыв. Шарли больше не приходила. Рат пытался не слишком часто думать о ней, что давалось ему совсем непросто. Некоторые из протоколов, которые он читал, были написаны ею. В половине пятого он позвонил в приемную Цёргибеля и попросил назначить встречу с начальником полиции. Дагмар Клинг хотела предложить ему дату для беседы после Троицы.

– Я прошу прощения, но это срочный вопрос! – возразил комиссар. – Я должен поговорить с начальником полиции сегодня.

Гильотина смилостивилась.

– Я посмотрю, что можно сделать.

– Это чрезвычайно срочно.

Не прошло и пяти минут, как Дагмар Клинг перезвонила Рату.

– Начальник полиции может принять вас через двадцать минут. Я надеюсь, что у вас будет положительная информация. Он сегодня не в самом лучшем расположении духа.

– Поверьте мне, я подниму его настроение.

***

На этот раз Гереону не пришлось ждать. Гильотина пропустила его сразу.

У Карла Цёргибеля был какой-то подавленный вид. Сегодняшняя пресса его явно не порадовала.

– Добрый день, господин начальник полиции, – поздоровался Гереон.

– Добрый день, господин Рат, подойдите ближе. Чем могу быть полезен?

– Я надеюсь, что это я могу быть вам полезен, господин начальник полиции. Вы помните о трупе мужчины, который обнаружили две недели тому назад в Ландвер-канале?

– Как я могу не помнить? Даже если бы я и хотел об этом забыть! Все постоянно напоминают мне об этом!

– Мне кажется, я нашел зацепку, которая поможет раскрыть это дело.

Цёргибель внимательно выслушал коллегу, и его брови поползли наверх.

– Но почему вы обращаетесь с этим ко мне, комиссар Рат? – спросил он. – Следствием по этому делу руководил старший комиссар Бём.

– Руководил, господин начальник полиции, руководил. Но потом ведь Бёму поручили дело Йенике. Поскольку оно в настоящий момент имеет приоритет, я счел целесообразным обратиться непосредственно к господину начальнику полиции. Тогда вы могли бы принять решение, как действовать дальше. Дело вообще-то уже находится в числе «висяков».

Сушеный Лук кивнул.

– Возможно, это не самая плохая идея, что вы пришли ко мне. Так что же вам удалось выискать? И как вы вообще вышли на это?

– Это длинная и непростая история.

– Тем не менее будьте кратки, мой друг. Детали вы можете описать потом в вашем отчете. Итак, начинайте!

– Тот мертвый мужчина, которого обнаружили в канале, русский. Его зовут Борис. Фамилии его я не знаю. Во всяком случае, он принадлежал к коммунистической раскольнической группе, которая называла себя «Красная крепость» или, по крайней мере, с ней сотрудничала. По ее заданию он вывез контрабандой из Советского Союза большое количество золота, которое принадлежало дворянскому роду Сорокиных.