Вавилон. Сокрытая история

– Я не собираюсь провести остаток жизни на чердаке твоих родителей!

– Это лишь временно…

– Давайте все успокоимся. – Виктуар так редко повышала голос, что все сразу замолчали. – Это… это же как учебный проект, понимаете? Нужно только составить план. Разбить на этапы, завершить каждый, и все будет в порядке. – Она подняла два пальца. – Так вот что нам нужно сделать. Первая задача: связаться с обществом Гермеса. Вторая задача: собрать как можно больше данных, чтобы, когда мы передадим их «Гермесу», можно было что-то сделать.

– Ты забыла про третью задачу, – сказала Летти. – Не попасться.

– Это и так ясно.

– Насколько мы рискуем? – спросил Рами. – Если подумать, на корабле было безопаснее. Трупы не говорят, и он уже не всплывет. Как мне думается, если мы будем держать язык за зубами, все будет хорошо.

– Но возникнут вопросы, – не унималась Летти. – Очевидно же, в конце концов кто-нибудь заметит, что профессор Ловелл не отвечает на письма.

– Значит, нужно говорить одно и то же, – сказала Виктуар. – Он заперся в своем доме, поскольку серьезно болен, вот почему не отвечает на письма и не принимает посетителей, а нам велел возвращаться без него. Такова наша история. Все просто, и не нужно выдумывать лишние подробности. Мы все будем отвечать одинаково, и тогда ни у кого не возникнет подозрений. А если мы будем выглядеть встревоженными, так это потому, что беспокоимся о любимом профессоре. Согласны?

Никто не стал оспаривать ее предложение. Они уцепились за ее слова, и мир перестал бешено вращаться, выйдя из-под контроля, теперь важно было лишь то, что предложит Виктуар.

– Вот что я думаю, – продолжила она. – Если мы попытаемся затаиться, начнем осторожничать, это будет выглядеть подозрительно. Мы не должны прятаться. Мы же студенты Вавилона. У нас много дел. Мы старшекурсники и слегка обезу- мели из-за кошмарной нагрузки. Нам не нужно притворяться спокойными, потому что студенты всегда немного не в своем уме, достаточно притвориться, что мы безумны по нужной причине.

Ее слова звучали логично.

– Разберись с экономкой, – обратилась Виктуар к Робину, – а потом сходи за письмами профессора Ловелла. Мы с Рами обойдем места, которые указал Энтони, и везде оставим зашифрованные сообщения. Летти, ты займешься будничными обязанностями как ни в чем не бывало. Если тебя будут спрашивать о Кантоне, оброни несколько слов о болезни профессора. Встретимся здесь вечером и будем надеяться, что ничего не случится. – Она глубоко вздохнула и обвела всех взглядом, кивая, словно пыталась убедить саму себя. – Мы справимся, обещаю. Просто не нужно терять голову.

Вывод несколько преждевременный, подумал Робин.

Они покинули Мэгпай-лейн один за другим. Робин надеялся, что миссис Пайпер не будет дома и он просто оставит в Джерико записку, сунув ее в почтовый ящик, но стоило ему постучать, и она с широкой улыбкой распахнула дверь.

– Дорогой Робин!

Она крепко обняла Робина. Пахло от нее теплым хлебом. У Робина защипало в носу, так что чуть не выступили слезы. Он высвободился и потер нос, делая вид, что пытается не чихнуть.

– Ты похудел. – Миссис Пайпер погладила его по щеке. – В Кантоне тебя что, не кормили? Или тебе разонравилась китайская кухня?

– В Кантоне все было хорошо, – промямлил он. – Но в плавании с едой было худо.

– Как им не стыдно. Вы ведь еще дети. – Она сделала шаг назад и огляделась. – Значит, и профессор вернулся?

– Вообще-то, пока нет. – Голос Робина дрогнул. Он откашлялся и попробовал еще раз. Прежде он никогда не лгал миссис Пайпер и сейчас чувствовал себя гораздо хуже, чем ожидал. – Он… На обратном пути он заболел.

– Ох, неужели?

– Он неважно себя чувствует и беспокоится, что может заразить кого-нибудь, поэтому устроил себе карантин в Хампстеде.

– И он там один-одинешенек? – встревожилась миссис Пайпер. – Как глупо, он должен был написать мне. Я выезжаю сегодня же, он ведь и чаю себе не в состоянии сделать…

– Пожалуйста, не надо, – взмолился Робин. – В смысле… это очень заразно. Болезнь распространяется по воздуху, при кашле или разговоре. Мы даже не могли заходить в его каюту на корабле. Он старался не встречаться с людьми. Но о нем позаботятся. Мы нашли врача…

– Кого? Смита? Гастингса?

Робин попытался вспомнить фамилию врача, который лечил его в детстве от простуды.

– Э-э-э… Гастингса.

– Хорошо, – заявила миссис Пайпер. – Смита я всегда считала шарлатаном. Несколько лет назад у меня была страшная лихорадка, а он поставил диагноз «истерия». Истерия! Я даже кастрюлю с бульоном не могла удержать, а он сказал, что я все выдумала!

Робин сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– Доктор Гастингс за ним присмотрит, не сомневаюсь.

– Уж конечно, к выходным он явится сюда, требуя свои булочки с изюмом. – Миссис Пайпер широко улыбнулась, хотя глаза остались серьезными, но она явно хотела приободрить Робина. – Ну что ж, я хотя бы могу позаботиться о тебе. Накормить тебя обедом?

– Нет-нет, – поспешил ответить Робин. – Я не могу остаться, я… должен сообщить другим преподавателям. Видите ли, они еще не знают.

– Даже на чай не останешься?