Вчера и завтра

Роман выглядел слегка помятым, но он относился к той категории мужчин, которым повезло в жизни: помятость только добавляла ему привлекательности, хотелось сесть рядом, пригладить встрепанные волосы, подержать за руку, положить голову ему на плечо… Даша сглотнула, отгоняя наваждение. Роман вежливо не заметил ее смущения.

— Во-первых, я пришел пригласить тебя на завтрак. Во-вторых, я разыскивал Динку.

— Ясно. Прости, я сейчас.

Даша почти бегом прошла в гардеробную, закрыла за собой дверь и обессиленно к ней прислонилась. Полотенце не замедлило упасть на пол. Хорошо хоть сейчас, а не минутой раньше. Даша почувствовала, что у нее горят щеки. Кажется, будто вернулась ранняя юность. Кажется, будто она впервые в жизни общается с мужчиной, как… как с мужчиной. Замуж она вышла, будучи молодой студенткой, особого опыта общения с противоположным полом у нее не было, но она и не считала, что это такой уж и недостаток. А вот теперь она чувствовала, как ей отчаянно этого не хватает: опыта, способности рассуждать хладнокровно, способности понимать мужчин. Что ему нужно? Ну, это просто и понятно: ему нужна она. Зачем? А должен ли быть вообще ответ на этот вопрос? Всему ли нужна причина? Не усложняет ли она все? Ведь нет ничего особенного в том, что мужчина и женщина стремятся друг к другу. «Этот мужчина — не Ники», — подсказал внутренний голос. Да, это не Ники, но ведь Ники не вернуть. А вдруг… вдруг именно Роман — то, что ей нужно, а она нужна ему. Глупо упустить свой шанс. Глупо сожалеть о несделанном, лучше уж сделать — а потом жалеть. Безрассудство.

«Как ты могла, Даша?»

— Что? — ей показалось, что кто-то прошептал эти слова прямо у нее за спиной.

Нет. Просто показалось.

Даша надела удобное хлопковое белье, теплые брюки, мягкие ботинки, флисовую толстовку и прихватила куртку.

— Надо погулять с Динкой, — проговорила она, выходя в комнату.

— Разумеется, — согласился Роман. — Только кушать очень хочется.

— Ничего, завтрак подождет, — отмахнулась Дарья. — Животное важней.

— Вот именно поэтому я и говорю, что песику лучше жить в деревне. Дома я просто выпускаю ее во двор и спокойно завтракаю.

— Да ты лентяй! — возмутилась Даша, выходя в коридор.

Роман посадил Динку в карман и последовал за ней.

— Я не лентяй, я рациональный человек.

— Как хочешь, но я предпочитаю утренний моцион. Полезно подышать свежим воздухом перед завтраком.

— Если воздух Москвы можно назвать свежим, — напомнил Роман.

— Сейчас мы не в Москве, — отмахнулась Даша. — Надо ловить момент. Кстати, а где все?

— Уехали на конную экскурсию. Вернутся к обеду.

— Ах, жаль, что я все проспала… — огорченно вздохнула Даша.

— Ничего. Сегодня будет долгий день. На лошадях можно покататься и завтра, без шумной компании.

— Ты прав, — согласилась Даша.

Они вышли в парк, и Роман отпустил Динку погулять. Собачка бодро зашуршала листьями, уткнулась носом в землю и забегала вокруг, пофыркивая и периодически тявкая.

— Вот, собака полностью счастлива, — прокомментировала Даша.

— Ей много не надо. Мне иногда кажется, что она знает все о смысле жизни, а вот людям никогда этого не понять. Слишком уж мы заняты собой, своими проблемами, суетой.

— На философию с утра потянуло? — улыбнулась Даша.

Они подошли к скамеечке, Роман смахнул с нее листья и жестом предложил сесть, Дарья послушно села рядом с ним.

— Философия… — Роман взглянул на нее и мечтательно улыбнулся. — Легко стать философом, если утром приходится проявлять чудеса стойкости, дабы вылезти из-под одеяла, обнаружив там очаровательную женщину. Сонную, теплую и невероятно соблазнительную.

Даша почувствовала, что неудержимо краснеет, но все же ответила:

— Думается, что чудеса стойкости можно было и не проявлять.

Ей показалось, что она слышит, как бьется его сердце.

Глава 33

Дарья чувствовала, что улыбка прилипла к лицу навечно. Вот уже три часа они с Александрой стояли на верхней ступеньке лестницы зала приемов особняка и встречали гостей: улыбка, рукопожатие, дежурное приветствие…

Некоторые из гостей искренне поздравляли госпожу Ларскую — этих Даша знала лично, другие, таких было большинство, просто бормотали невнятные слова и проходили в зал.

Когда бесконечный поток гостей на минутку прервался, девушки немного расслабились.

— Дашка, держись. Мы переживем это испытание, мы сильные. — Саша покачнулась и вцепилась в перила. — И зачем я купила эти ужасно красивые, но страшно неудобные туфли?

— Ты, может быть, и переживешь, но я…

— И ты тоже.

— Нет, я скончаюсь — или сойду с ума. — Даша попыталась изобразить аристократический обморок.

Александра недоверчиво покосилась на подругу:

— Не верю! Как говорил Станиславский.

Даша подозвала скрывавшегося где-то за углом, но незримо присутствовавшего рядом Леонида Викторовича и поинтересовалась:

— Сколько еще нам здесь стоять?

— Уже недолго. — В благообразную внешность достойного распорядителя некоторый диссонанс вносила гарнитура внутренней связи: он распоряжался всем персоналом. — По списку остался всего один гость — господин Квасневский. Если он не появится через три минуты, вы можете быть свободны.