Вдаль и вдаль ведут дороги. Путешествие двух братьев

Ее руки похожи на руки Майка, но дышать она может без помощи аппарата. Я с тревогой наблюдаю, как она ест, потому что помню об опасности поперхнуться. Пожалуйста, не подавись. Я смотрю, будучи наготове кинуться на помощь, но стараюсь сделать вид, что вообще не смотрю. Но мне не о чем беспокоиться. С ней все в порядке. Она расспрашивает о Майке, о моем путешествии по Новой Зеландии и о нашем фильме. Весь смысл фильма и этой книги в том, чтобы повысить осведомленность людей о БМН и, надеюсь, даже получить небольшой доход, который можно будет направить на медицинские исследования и оборудование. В начале путешествия, еще в Окленде, я встречался с другим представителем новозеландской ассоциации БМН и высказал желание провести в Веллингтоне благотворительный аукцион, когда выполню все задания. Теперь я обсуждаю с Клэр эту идею. Ассоциация БМН здесь много меньше, чем подобная организация в Великобритании, и я хочу сделать все от меня зависящее, чтобы привлечь к ней внимание и собрать деньги.

Мы вернулись в «Джуси Снуз», и это последняя ночь Дрю здесь. Основные съемки закончены, и я понимаю, что ему не терпится вернуться к своей опечаленной девушке. Утром он вылетает в Окленд, потом небольшой прыжок через Тасманово море в Австралию, чуть более длинный прыжок в Дубай и наконец домой, в Лондон. Прямо сейчас я совершенно не завидую предстоящей ему одиссее. Сам я собираюсь лететь в Веллингтон и пробыть там некоторое время перед возвращением домой. Там я должен провести благотворительный аукцион, и мне останется парочка заданий, прежде чем я перейду к последнему. Это, последнее, для меня не тайна. Я знаю, что это, и мне не терпится его выполнить. Если говорить по правде, я еще не готов вернуться домой. Чем дольше я буду тянуть все это, тем дольше Майк останется рядом со мной. В каком-то смысле.

Мы с Дрю с аппетитом уничтожаем буррито в забегаловке недалеко от отеля. Может, я его даже угощу. Прошло около трех месяцев, как я впервые увидел лохматого оператора, но с тех пор мы дышали одним воздухом день за днем и, могу сказать с уверенностью, стали настоящими друзьями, и я знаю, что эта дружба на всю жизнь. У нас много общего – хотя бы одно то, что мы оба потеряли братьев. Но нас объединяет не только его сопереживание тому, что я делаю. Он крутой парень, и я ему симпатизирую, хотя, конечно, не скажу ему этого; тем более не скажу, что буду скучать. Он сыграл в этом приключении ключевую роль, и я рад и благодарен ему за то, что он принял участие в этом путешествии.

После короткого и не слишком изысканного ужина я по-братски обнимаю его и желаю хорошего пути домой, а потом плетусь к себе в номер собирать вещи в Веллингтон.

Часть четвертая Не конец

Ведро льда

Я в «Номере 1». Но что-то изменилось, обстановка кажется какой-то не такой. Майк смотрит на меня расширенными глазами. Что-то случилось. Аппарат для дыхания не работает. Он выключился. Я в панике. Я сдергиваю с него маску. Без аппарата с маской у него еще больше опасности задохнуться, чем без нее.

«Не волнуйся, – говорю как можно спокойней. – Я принесу запасной аппарат. Буду через десять секунд!»

Бегу через весь дом в комнату, которая должна там быть, но попадаю в какую-то другую, незнакомую, или я ее не узнаю. Запасное оборудование, запасная комплектация к нему и запасной аппарат. Все это должно быть здесь. Но в комнате все вверх дном. Почему тут никто не прибрался? Почему я не проследил? Не могу найти аппарат. Начинаю лихорадочно вытаскивать обрывки снаряжения, бросаю их через голову, шарю вокруг, пытаясь найти единственное, что может спасти Майку жизнь.

Я слышу его хрип, жуткий сосущий звук, который он издает, когда пытается набрать воздух в легкие. Но он не сможет без аппарата.

Плыву. Хлам вокруг меня, как море. Тону в океане масок, трубок, подъемников… Всего, кроме единственного нужного.

Единственного нужного Майку. Чтобы не умереть.

Тот же жутко реалистичный кошмарный сон. Снова и снова.

Когда Майк выписался из хосписа и переехал в собственное жилье, в «Номер 1», это было прекрасно… Но меня с тех пор не покидало чувство тревоги. Так многое могло в любую минуту пойти не так. Мы оказались в другом мире, нежели тот, в котором мы жили в «Номере 34». Там он все еще ел самостоятельно то, что я ему готовил, например, яйца всмятку, и дышал без маски. Мы с помощью «почечной доски» могли транспортировать его в туалет. Он был крепче и чувствовал себя лучше.