Вдоль горячего асфальта

Тропинка кончалась обрывчиком, с которого приходилось прыгать на полметра вниз.

Мастера спорта, сопровождающие созданных из стали и нейлона послевоенных барышень, брались левой рукой за кипарис и соскальзывали с верхней тропинки на нижнюю, где подхватывали барышень, а те вскрикивали, хотя не раз без посторонней помощи прыгали с Эвереста.

Небо сегодня раздавало крылья, и Павлик, взявшись левой рукой за кипарис, прыгнул, как ему показалось, не хуже мастера спорта.

Он подал правую руку Маше. Прыгнула и она, чуть не сбив Павлика с ног.

И тут почти рядом раздался томный, упоительный, дивный вальс их детства.

В сумраке над катком вились снежинки, опускались на фонари, на медь оркестра, на варежки большеглазой девочки.

Девочка сбила его с ног и не извинилась.

Она не пожелала извиниться и сейчас, и Павлик подхватил свою Машутку, Машеньку, Машу.

На гладкой от палой хвои нижней тропинке, как на вощеном паркете, они провальсировали один круг, всего один, и оба уже задыхались, оба чувствовали, что у них есть сердца, впрочем, кто же в этом сомневался, добрые сердца, к сожалению, несколько утомленные трудными подъемами и нелегкими спусками.

— Какой ты у меня глупый! — сказала Маша.

А были бы звезды без Маши?

33

В санатории их ждал ларец шоколада и записка от генерал-лейтенанта Константинова — от Кости.

«Наконец-то отдаю Маше «сладкий долг», — писал он. — Думал повидаться — куда там, труба тревоги, и отпуск побывшился… До свидания, «Шхуна Павел». До свидания, Маша-флотоводец. Счастливого плавания нам всем!»

За этим следовала подпись и постскриптум: «Вот тема Павлику: ребенок, откинувшись, лежит в ладной колясочке, как космонавт в ракете. Да здравствует наше будущее! Да здравствуют звезды!»

1960—1963 гг.

Ирпень — Дубулты — Ялта.

От автора

Ярославец по рождению (1899 год) и с лет обучения (окончил гимназию и юридический факультет), киевлянин, я в основном выступал в печати как поэт.

Впервые в 1923 году появляются мои стихи в киевской газете «Пролетарская правда», в 1924 году — в «Комсомольской правде», а начиная с 1926 года — во всех центральных толстых и тонких журналах.

Первая книга моих стихотворений, «Весна республики», — о молодости Советской Родины — вышла в 1927 году. За ней последовали новые книги, в сущности, на ту же тему: «30 стихотворений» (1931 г.), «Горячий цех» и «Календарь» (1933 г.), «Мир для нас» (1935 г.), «Путешествия» (1940 г.), «Северное сияние» (1947 г.), «Вершины перед нами» (1951 г.), «Свежий ветер» (1955 г.), «Лирика» (1961 г.), «Веснодворец» (1962 г.). Издательство художественной литературы готовит к печати наиболее полный сборник избранных стихотворений «Есть такая сторона».

Однако начинал я с прозы и за долгие годы своей литературной деятельности занятия прозой не оставлял.

В девятилетнем возрасте, увлеченный книгой Гончарова «Фрегат «Паллада», я пытался написать «географический» роман. Герой его к середине общей тетради успел добраться лишь до станции Боярка (под Киевом). На этом кругосветное путешествие оборвалось, так как дальше станции Боярка автор пока не бывал.

Впоследствии, уже не первый год публикуя стихи, я писал рассказы и очерки и даже приключенческие повести. Некоторые из них опубликованы, другие, как говорят кинематографисты, легли на полку.

С середины 20-х годов начались поездки по родной стране и стали накапливаться записи дорожных впечатлений, которым было бы тесно в лирическом стихотворении и в поэме.

Одновременно шла работа над языком, одинаково полезная как для поэта, так и для прозаика. Гармонии и точности речи можно было учиться, не только перечитывая чеховскую «Степь» или бунинского «Господина из Сан-Франциско», но и учась равновесию фразы у Коцюбинского и Мопассана.

Наблюдения над словом помогали оформлять подсказанный дорогами материал, просившийся на большое прозаическое полотно.

Так возникли путевые записки «Весной в Дагестане», напечатанные в книге «Узнаю тебя, жизнь!» (1958 г.), очерки путешествия по Киеву древнему, старому и молодому — «Повесть быстротекущих лет», вышедшая отдельным изданием в 1960 г., и, наконец, роман о путях XX века — «Вдоль горячего асфальта».

О жанрах, как и о вкусах, не спорят, но автор настаивает на том, что пространство и время, роковые мгновения и завязывающиеся узлы истории, масштабы борьбы за новое и радости созидания, о которых говорится, дают право назвать это произведение именно романом.

Почти сорок лет назад издательство «Молодая гвардия» выпустило первую книгу моих стихов. Теперь оно предлагает вниманию читателей мой первый этот роман.

Ник. Ушаков