Вдоль по Питерской

Выйду на улицу, солнца нема,
Девки молодые свели меня с ума.
Выйду на улицу, гляну на село,
Девки гуляют, и мне весело.
А-а девки гуляют, и мне весело.

Матушка родная, дай воды холодной,
Сердце мое аж кидает в жар.
 Раньше гулял я в зеленом саду,
Думал, на улицу век не пойду.

А теперь под вечер, аж пятки горят,
Ноженьки резвые в пляску хотят.
Выйду на улицу, к девкам пойду,
Голосом звонким я им подпою.
О-о голосом звонким я им подпою.

Матушка, слышишь, соловушка поет,
Это под горою пляска идет.

Девки голосистые звонко поют,
Мне, добру молодцу, спать не дают,
О-о мне, добру молодцу, спать не дают.

Девки голосистые звонко поют,
Мне, добру молодцу, спать не дают.
Девки голосистые звонко поют,
Мне, добру молодцу, спать не дают.

* * *

Как на тихий берег,
как на тихий Терек,
Выгнали казаки сорок тысяч лошадей.
И покрылось поле, и покрылся берег
Сотнями порубанных,
пострелянных людей.
Любо, братцы, любо,
любо, братцы, жить.
С нашим атаманом
не приходится тужить.

Любо, братцы, любо,
любо, братцы, жить.
С нашим атаманом
не приходится тужить.
А первая пуля, а первая пуля,
А первая пуля в ногу ранила коня.
А вторая пуля, а вторая пуля,
А вторая пуля в сердце ранила меня.
Любо, братцы, любо,
любо, братцы! жить.
С нашим атаманом
не приходится тужить.
Любо, братцы, любо,
любо, братцы, жить.
С нашим атаманом
не приходится тужить.
Атаман наш знает, кого выбирает —
Эскадрон по коням, да оставили меня.
Им досталась воля да казачья доля,
Мне ж осталась матушка —
родимая земля.
Любо, братцы, любо,
любо, братцы, жить.
С нашим атаманом
не приходится тужить.
Любо, братцы, любо,
любо, братцы, жить.
С нашим атаманом
не приходится тужить.
Жинка погорюет, выйдет за другого,
За мово товарища, забудет про меня.
Жалко только воли во широком поле,
Матушку-старушку да буланого коня.
Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить.
С нашим атаманом
не приходится тужить.
Любо, братцы, любо,
любо, братцы, жить.
С нашим атаманом
не приходится тужить.

* * *