Вдова

– Неужто такое возможно? – удивилась Зальмонд. – Заставить себя поверить, что черное – это белое?

«Человеческое сознание еще и не на то способно. Могучая штука», – усмехнулся про себя Спаркс, но звучала эта мысль слишком банально, чтобы произносить ее вслух.

– Я не специалист, Зара. Просто почитал дома кое-какую литературу. Лучше бы нам обсудить это с тем, кто такими исследованиями занимался.

В первый раз он назвал ее Зарой и тут же почувствовал укол неловкости. Это совсем недопустимо, напомнил он себе – Иана Мэттьюса, например, он на работе величал исключительно по фамилии. Теперь он рисковал поймать на себе косой взгляд сержанта. Однако она не проявила ни тени обиды и вообще как будто не заметила его непрофессиональной оговорки.

– И к кому мы обратимся, сэр?

– Знаю я одну профессоршу, которая, возможно, направит нас по нужному пути. Это доктор Флер Джонс, она уже нам помогала прежде.

Он был очень признателен, что Зальмонд никак не отреагировала на услышанное имя. Ведь Флер Джонс была не виновата в том, что все у них пошло не слава богу.

– А может, лучше сейчас ей позвонить? – спросила сержант. – Пока мы не доехали до места. Нам бы совсем не повредило выяснить наилучший подход к Джин Тейлор.

Зальмонд припарковалась у ближайшей автозаправки и стала набирать номер.

Примерно через час Спаркс вошел в двери Отделения экстренной медицинской помощи.

– Здравствуйте, Джин, – поздоровался Боб и сел возле нее на оранжевый пластмассовый стул.

Женщина еле заметно шевельнулась, узнав его. Она была такой бледной, глаза потемнели от горя.

– Джин, – снова произнес Спаркс и взял ее за руку.

Прежде он никогда не дотрагивался до нее – ну разве что усаживал в полицейскую машину, – однако не смог удержаться. Она казалась настолько беззащитной!

В его горячих ладонях рука Джин Тейлор показалась Бобу совершенно ледяной, но он не отпустил ее. Напротив, получив такую возможность, продолжил тихо и настойчиво говорить:

– Теперь вы можете мне это сказать, Джин. Вы можете мне сказать, что сделал Глен с Беллой, куда он ее дел. Больше нет надобности хранить что-либо в тайне. Это был секрет Глена, а не ваш. Вы тоже оказались его жертвой, Джин. И вы, и Белла.

Вдова отвернула от него лицо и как будто содрогнулась.

– Прошу вас, скажите мне все, Джин. Отпустите от себя эту тайну, и вы наконец обретете какой-то покой.

– Я ничего не знаю насчет Беллы, Боб, – медленно, словно объясняла это маленькому ребенку, произнесла Джин.

И, вытянув руку из его ладоней, заплакала. Совершенно беззвучно – только слезы сбегали по лицу и падали с подбородка на колени.

Спаркс продолжал сидеть рядом, не в силах заставить себя уйти. Джин Тейлор встала и ушла в сторону дамской уборной.

Вернулась она пятнадцать минут спустя, прижимая ко рту платочек, сразу же направилась к стеклянным дверям отделения и ушла прочь.

От разочарования Спаркс даже ненадолго оцепенел.

– Я прохлопал наш последний шанс, – в отчаянии пробормотал он Зальмонд, сидевшей уже на стуле Джин. – Капитально облажался.

– Она пребывает сейчас в шоке, сэр, и в данный момент не представляет, как вести себя дальше. Пусть она немного посидит и основательно все обдумает. Заглянем к ней домой через пару дней.

– Завтра, – сказал, поднимаясь, Спаркс. – Мы к ней отправимся завтра.

Уже через двадцать четыре часа они стояли перед ее дверью. Джин Тейлор встретила их вся в черном, отчего казалась лет на десять старше, уже готовая к их приходу.

– Ну, как вы, Джин? – спросил Спаркс.

– И хорошо, и плохо. Прошлую ночь со мной оставалась мать Глена, – ответила женщина. – Проходите.

Спаркс уселся возле нее на диван, развернувшись к ней лицом, чтобы полностью завладеть ее вниманием, и принялся осторожно ее обхаживать. Зара Зальмонд с доктором Флер Джонс, обмыслив хорошенько ситуацию, в один голос предложили для начала подпустить немного лести, дабы Джин почувствовала собственную значительность и обрела способность принимать самостоятельные решения.

– Вы, Джин, были такой надежной опорой для Глена. Всегда готовой его поддержать.

На комплимент она моргнула:

– Я была его женой, и он на меня полностью полагался.

– Тяжело, должно быть, вам порой приходилось, Джин. Еще бы, такой груз на своих плечах нести!

– Да я с радостью его несла. Я ведь знала, что он ничего не совершил, – сказала она. От многократных повторений в ее стандартном ответе слышалась одна глухая пустота.

Детектив поднялась на ноги, огляделась:

– Пока что никаких открыток с соболезнованиями?

– Да я и не жду ни от кого. Обычные лишь письма с оскорблениями, – ответила Джин.

– Где пройдут похороны, Джин? – осведомился Спаркс.

У двери показалась мать Глена Тейлора, определенно подслушивавшая их разговор в прихожей.

– В крематории, – ответила она. – Устроим просто тихое семейное прощание. Верно, Джин?

Та кивнула, о чем-то задумавшись.

– Как считаете, пресса туда не заявится? – спросила она. – Этого бы я уже не вынесла.

Мэри Тейлор присела на подлокотник дивана возле невестки, погладила ее по волосам.

– Мы справимся, Джинни. Уже столько мы всего перенесли. Может, хоть теперь они оставят тебя в покое.