Вдова для лорда

— На очередной работе, где я был грузчиком, таскал лотки с овощами и фруктами. До сих пор не переношу запах испорченных дынь, — он поморщился. — Познакомился с одним человеком, он оказался магом и прибыл в наш мир специально, чтобы изучить его. Дабы использовать в благих целях для тогдашнего короля. Он разглядел во мне потенциал, на удивление не угасшую магию, я не стал скрывать чьим сыном являюсь, но ему до этого не было никакого дела. Он сказал, что дети не ответственны за поступки родителей и забрал меня сюда. Здесь я поступил в магический университет, окончил с отличием, развил свой дар по максимуму и только потом смог вернуться в Москву, увиделся с матерью, но она и слышать не желала о моих успехах. Она посчитала что я предал ее, Кирилла и Алису. Раз стал помогать тем, кто выслал ее сюда. Ей не было жаль тех людей, которые погибли по ее вине и если раньше я еще оправдывал ее поступок, то понял, что был слеп. Передо мной сидела обезумевшая женщина. Именно так король и решал вопрос со всеми неугодными, ссылать в ваш-наш мир. Нет ничего хуже потерять магию — это как вырвать часть души, отрубить руку или ногу без анестезии.

Я кивала, молча слушая его. Оказывается, в ненависти Елизаветы с лихвой искупалась не я одна. А ведь они с Кириллом действительно похожи, только Кир более мужественный, он обладает жесткой красотой, хищным, пронизывающим душу взглядом, а Кирилл не встречал таких сложностей. Он плыл по течению желаний своей матери и только когда наступил момент выбирать — я или она, он выбрал меня и тоже впал в немилость. Но с ним она стала осторожнее, боясь потерять еще одного сына.

— Я знал, что он жениться, но из-за работы здесь, опоздал на свадьбу. Я разговаривал с твоей матушкой, — поделился он с теплотой в голосе.

— И как она тебе?

— Она прямолинейная женщина, за словом в карман не полезет, но при этом говорит от души. Она добрая и заботливая. И если бы она была моей матерью, я бы возможно никуда и не сбежал, остался в Москве, встретил свою любовь и наконец-то завел семью.

— Да, мама… именно такая. Поверь, она тоже не была в восторге от нашего с Кириллом брака. Сказала, что твой брат слишком мягкотелый, не может дать отпор материнскому авторитету. Она предлагала мне с ним развестись, знала, что меня будут изводить, даже хотела увезти меня, когда я чуть не потеряла Снежану, — положила руку на живот.

— Что произошло? — Кир нахмурился, утирая тыльной стороной ладони влагу с щек. Сейчас он снова одел маску хладнокровного спокойствия.

— Я была на предпоследнем месяце беременности, когда твоя мать заявилась к нам с Кириллом в квартиру. Она начала обвинять меня в том, что из-за меня Кирилл плохо питается, я не удовлетворяю его потребности, просто сижу на шее, ничего не делаю. Она кричала, давила на меня морально, и я не выдержала. Помню, что по ногам потекла кровь, а дальше потеряла сознание из-за боли. Снежана родилась недоношенной, но живой. Она несколько дней провела в инкубаторе, несколько мучительных дней. Нас не подпускали к ней. Боялись, что ребенок может умереть, — у меня задрожали руки от воспоминаний и Кир сжал мои пальцы. — Потом все наладилось, но с тех пор Кирилл не подпускал ко мне мать ни на шаг. Впервые, когда она увидела Снежану, когда малышке исполнилось три года. Кирилл подарил ей эту рыжую подушку — Барсика. Она была счастлива, от мужа она унаследовала спокойный характер. Сейчас твоей племяннице шесть лет, она пошла в первый класс, и ее любимая книга — Белоснежка и семь гномов, — я утерла вновь выступившие слезы и улыбнулась.

— А почему ты назвала ее Снежаной?

— Когда нас выписали из больницы, мне приходилось кормить ее смесями, потому что у меня пропало молоко. И пока я держала бутылочку, а она причмокивала своим маленьким ротиком, я читала ей сказки и однажды, она подала голос именно на той, которая была про Белоснежку. Так и назвала, знаю глупо… — я смущенно пожала плечами.

— Вовсе нет. Какая она?

— У нее глаза твоего брата, серо-голубые, иногда мне кажется, что они похожи на две льдинки. А волосы от меня — мышиные.

— Они не мышиные, а пепельные с серебряным отливом. Гладкие и мягкие, — он потянулся к ним и пропустил чуть влажные пряди между пальцев как это делал Кирилл и я сама обняла его. На моей талии сомкнулись его руки. Меня гладили по затылку, перебирая пряди, затем по спине.

— Я не знал, что его не стало, прости что не оказался рядом, когда был так нужен тебе и Снежинке… — прошептал он, а я еще теснее прижалась к нему. Впервые, после смерти Кирилла, я ощутила покой. То равновесие, которого мне так не хватало.

— Останься сегодня со мной, пожалуйста, — попросила я и не успев опомниться, как Кир поднял меня на руки и отнес в кровать. Потушив светильник, мы устроились друг напротив друга. Он гладил мои пальцы своими и в полумраке, его глаза блестели, отливая синевой.

— Как ты жила все то время, когда его не стало?

Я вздохнула и закрыла глаза: