Вдова из Последнего утеса

— Вставай.

Тодда пытались не то, чтобы поставить на ноги… на ноги бы он сейчас не встал… но, по крайней мере, в сторону оттащить.

— Куда? — вяло спросил он.

От каждого движения темнело в глазах. Но самому двигаться особо не приходилось, Уилл, помощник Осмара уже подхватил его подмышки и поволок.

— Вон, к столу, давай, — велел Осмар. — Посади. Надо его раздеть. Тодд, у тебя ноги целы? Или только в боку дырка?

— Нет у меня в боку дырки, — буркнул Тодд. — Там царапина, ерунда. В плече, вон стрела… Но так мне просто отдохнуть надо.

— Ага, — Осмар вздохнул тяжело. — Нет у него в боку дырки. А кто здесь кровищей своей все замазал? Ты посмотри на себя. Уилл, давай, помогай… штаны с него пока можно не снимать, рубашку только. И сапоги тоже давай…

Тодд пытался помочь, но сил совсем не осталось. Только чуть поворачиваться нужным боком. От любого усилия начинало мутить.

— Ты как? — спросил Осмар. — Тошнит? Это от слабости. Ел давно последний раз?

Тодд попытался сосредоточиться.

— Утром…

— Этим? Перед дорогой?

— А, нет… прошлым. Этим не успел.

— Ну, тогда не страшно, — Осмар засмеялся. — Тошнить нечем. Так что, Уилл, можешь сильно не осторожничать, его не укачает. Рубашку разрежь, она все равно уже вся в дырах. И давай на стол его. А ты, тролль, лежи и не дергайся.

— Да иди ты… — еще буркнул Тодд, но спорить больше не стал.

Осмар свое дело знает. Может, в чем другом он и не слишком силен, но дырки в боку латать мастер. И даже что он там делал — особо не вникал, потому что слабостью накрывало так, что в какие-то моменты Тодд просто терял сознание, проваливаясь в пустоту. В себя толком приходил дважды: когда Осмар взялся мазать бок какой-то особо жгучей дрянью, и аж подбросило… а уж потом, когда зашивал, было почти все равно. И еще, когда стрелу из плеча дернул. Вскрикнул, зарычал. Кажется, ребенка разбудил, но там няньки уже зашикали, успокаивая.

А потом, когда его оставили в покое, Тодд уснул.

Очнулся на рассвете, кажется, от детского плача.

Не сразу понял, что происходит, и где он. Тряхнул головой. А в голове звенело просто нестерпимо, и от крика только еще хуже. До рези в глазах.

Это ведь Аарон, ребенок Кейлен. Все это случилось вчера…

Ох ты ж… а там, небось, уже пошли штурмовать Мост… не остановить… и справятся ли без него Арнхильды — большой вопрос. И как бы с ним справились — тоже вопрос, но без него теперь… Аурик постарается.

А Тодд уже здесь, и здесь точно никому кроме него помочь бы не удалось. Так что все правильно. А к Мосту он поедет… вот только решит…

Ребенок плачет…

Ребенок у Кейлен на руках. Она сидит на постели, рядом горничная ее и еще крупная, белобрысая такая… не помнит Тодд, как ее зовут. Видел в замке, но не помнит… муж ее — Хваль, у них пять детей и последний, кажется, недавно… Кормилица. Правильно, пусть помогает, а то у Кейлен сейчас сил совсем нет.

И все они смотрят на него. Он очнулся, и они смотрят. Слегка напряженно, насторожено…

Конечно… спальня госпожи, только что родившей, а он тут дрыхнет, как у себя дома. Еще и… вот же, мать твою… еще и без рубашки. Его Осмар вчера его на кресло оттащил, и так и бросил. Хорошо хоть штаны оставили. А рубашка вот рядом, чистая лежит. Новая. Старую они порвали.

Сейчас…

Тодд изо всех сил постарался собраться с силами.

Левая рука только не поднималась совсем, едва шевелилась… нет, пальцы нормально, а вот вверх не поднять. Ладно, он справился. Морщась, скрипя зубами. Запихнет руки, влезет в рубашку… И бок болит, стоит хоть немного двинуться…

И что теперь? Уйти?

— Эй! — хрипло окликнул он, сам голос свой не узнал, словно чужой. — Как ребенок?

Они там зашептались, кажется возмущенно. И Кейлен только…

— Плачет, — сказала она, на Тодда глядя, серьезно, словно рассчитывала, что он сможет помочь. — Не успокоится никак. Его покормили, переодели, но он все плачет. Я… не знаю…

Тревога в голосе.

Что ж…

— Давайте его сюда, — сказал Тодд. — Я попробую.

— И что вы сделаете, мессир? — спросила Элис, почти возмутилась, словно он дурь какую предложил. Выгнать бы ее… но это потом.

— Что вчера сделал, то и сейчас сделаю, — тихо рявкнул он. — Давай.

Спорить совсем не хотелось.

Самому встать, подойти и забрать сейчас не выйдет. Он пока рубашку надевал, и то весь взмок. А чтобы еще ходить…

— Отнеси, — велела Кейлен. И вдруг словно вспомнила. — Но, может, вам не стоит сейчас, сэр Тодд? Вам и так плохо.

Он сморщился.

— Нормально. Сейчас просто колыбельную спою, это не требует много сил. Вы сами-то как… ваша милость?

«Как ты, Кейлен? Я так испугался вчера, что могу потерять тебя! И как бы я…» Безумно.

Она осунувшаяся, бледная, только щеки чуть розовеют, но это от смущения скорее… все это так странно.

Элис принесла ему ребенка, глядя страшно недоверчиво. Отдала. «И что ты сделаешь?» — ясно читалось в ее глазах.

Тодд взял правой рукой… чуть неуклюже, а то левая не поднималась совсем. Элис что-то цыкнула по поводу того, что стоит двумя руками, но Тодд промолчал. Просто взял. Покачал осторожно.

Аарон кричал, заливался плачем. И без того сморщенное личико совсем напряглось, покраснело.

— Ш-ш, — тихо шепнул Тодд. — Все хорошо, не плачь.

Попытался погладить его кончиками пальцев левой руки.

Элис смотрела презрительно. «Так я и сама могу!»

Ладно, это не важно.

Тодд прижал его к себе, к груди, не сильно, но так, чтобы как можно больше обхватить, обнять. Наклонился. И тихонько запел.

Сейчас это было легко, это совсем другое — успокоить, а не передать силы. Не страшно. Даже приятно отчасти, хотя все равно начинает кружиться голова.

Он тихо пел и покачивал на руке, пока не понял, что Аарон крепко спит, даже посапывает.

Такой маленький. Смешной. Крошечный носик… И двоюродный племянник, между прочим. Аарон, в честь деда Тодда.

И хочется улыбаться, глядя на него. И какое счастье, что все удалось.

— Он спит! — шепнула Элис почти удивленно.

— Спит, — согласился Тодд. — Давай не мешать. Тихо посидим.

— А может, его в колыбельку?

— Не надо, — сказал Тодд. — Пусть пока так поспит. А то снова проснется. Я пока посижу с ним.

Заодно и посторожит. Повод остаться. А то мало ли, какие гости к Кейлен с утра заглянут и чего будут хотеть. Лучше уж он будет рядом. Или не лучше… Но все равно посидит, ему так будет спокойнее.

— Ой! — спохватилась Элис. — А нужно, наверно, сказать, чтобы завтрак госпоже принесли? Вы же будете завтракать, миледи?

— Да, — согласилась Кейлен. — И скажи, чтобы Тодду тоже принесли.

— Сюда? — удивилась Элис. — Чтобы ему принесли завтра сюда, в вашу спальню?

Тодд уже собрался было сказать, что не надо ему ничего нести, он сейчас посидит и пойдет разбираться с этим сам. Но Кейлен опередила.

— Сюда, — уверенно сказала она. — Ты же видишь, он сидит с моим сыном и не может никуда отойти. Пусть несут.

А ведь как интересно все это выглядит со стороны!

— А вы уверены, миледи, — спросила Элис, — что это понравится вашему будущему мужу? Ну, что вы завтракаете у себя в спальне с мужчиной…

Будущему мужу. Где-то в этом месте Тодд понял, как все напряглось внутри. Да, он знал, что так будет. Сазерлан приехал, ему успели сказать вчера. Это было почти неизбежно…

Он знал.

— Это не должно волновать тебя, Элис, — сказала Кейлен твердо. — Если лорду Никласу король повелел жениться на мне, то пусть женится. Мне король ничего не велел.

Вот ж!

Тодд сдавленно хмыкнул, очень стараясь не заржать. Зажмурился даже на мгновение. И смеяться нельзя, а то бок болит. И вообще нельзя, потому что спит Аарон, да и вообще это не слишком прилично сейчас.

Но смешно.

И все же, нужно будет как-то разобраться со всем этим…

Кейлен смотрела на него.

— Король прислал указ, — сказала она. — Лорд Никлас должен вступить в свои права «В случае, если других, более близких кровных родственников не найдется…»

Спокойно. Что ж…

И нет, тут дело не в чувствах даже. Все просто. Сазерлан — угроза, и это очевидно для всех. А Тодд — вот он, спас ее сына и гарантированно дальше будет защищать, как своего. И даже больше.

А значит, придется доказывать.

Только свое родство доказывать, свои права — Тодду нечем. Никаких доказательств. Свидетелей нет, одни слухи. Все говорят об этом, но нечего предъявить.

И если подумать, то есть, наверно, только один путь. Утай Тхайлах сказал — сын Шоны, дочери Гудайрид, сестры его господина. Сестра господина. Бабка Тодда, та, что из горного народа, та, что родила дочь от лорда Аарона, может сказать за себя сама. И подтвердить. Горный народ живет долго, Гудайрид должна быть жива. Вот только договориться с троллями, если люди все-таки перешли Мост и начали войну, у Тодда не выйдет.

И даже более того, тролли потребуют крови и ответа за все. Лорд Утеса своей жизнью отвечает за соблюдение границ… а границы, скорее всего, уже перешли. Значит, кровь должна пролиться. Кровь лорда Утеса. И уж точно не только что родившегося ребенка, этого Тодд не допустит никогда.

И не Сазерлана. Как бы Тодду ни хотелось, но чужака троллям не подсунуть, будь он хоть сто раз лорд милостью короля. Он чужак и не может отвечать.

Значит, отвечать придется Тодду, так или иначе. Тролли, может быть, и признают его лордом, но только для того, чтобы тут же выпустить кишки.

А Кейлен смотрит с надеждой.

И надо что-то сделать…

* * *

Тодду принесли большую кружку куриного бульона. От одного запаха заурчало в животе, и так очевидно стало, что жрать хочется нестерпимо. Вот только взять кружку нечем, правая рука занята, а левой он не удержит сейчас. И даже если можно удержать, то бульон горячий, пар поднимается, а у него ребенок на руках. Вот же…

— Поставьте, я потом, — сказал он.

И прямо зубами хотелось заскрипеть от разочарования и от близости еды.

— Да, мессир. Вы когда выпьете… вам сейчас жиденькое лучше, чтобы силы восстановить… потом вам каши еще принесем.

Да они издеваются!

Впрочем, для каши у него тоже заняты руки. Ничего, просто немного подождать, это не самое страшное. Главное — не дергаться и ребенка не разбудить. А то снова будет кричать и все это… зачем ему?

И Кейлен тоже завтрак принесли. Помогли ей удобнее сесть на постели.

Она смущалась немного, на Тодда поглядывала, но поела. Аппетит есть, и это уже хорошо. Тодд сделал все, что мог. Его сила — это сила жизни, по больше части, не боевая магия, как бы ни хотелось. Но и это очень важно. Без боевой магии, без тролльего огня, он и сам кому надо шею свернет. Убивать просто, а вот сделать так, чтобы все живы остались — тут без магии, наверно, и никак. Жалеть точно не о чем.

Но чтобы не смущать Кейлен Тодд прикрыл глаза, делая вид, что спит. Пусть ест спокойно, силы ей понадобятся.

И скоро…

Потому что не успела она позавтракать, как появился Говард.

— Кейлен! — радостно воскликнул он с порога. — Как наш Аарон?! Тодд, ты очнулся?! Ты спас его! И Кейлен спас!

И радостно попытался подойти и заглянуть. Но Тодд только невольно прижал ребенка к себе. Как-то это не нравилось.

— Что вам нужно, сэр Говард?

Чуть подобрался, прикидывая, как лучше встать, чтоб с первого раза.

— Ничего! — Говард такой довольный и, кажется, едва удержался, чтобы не потрепать Тодда по волосам. — Я просто пришел проведать! Сказать, что благодарен тебе за сестру и племянника!

— Я делал то, что должен был, — холодно сказал Тодд.

— Ты настоящий герой! — Говард смотрел на Тодда чуть прищурившись. — Мне стоит наградить тебя.

— Не стоит, — Тодд осторожно подвинулся ближе к краю. Сможет он левой опереться на подлокотник, если что? — Лучше позаботьтесь о сестре.

— Это все Сазерлан! Правда Кейлен? — Говард обернулся к ней. — Он приехал несколько дней назад и чуть ли не открыто говорил, что если родится мальчик, то станет мешать ему, и Сазерлан не потерпит… Это все от волнений. А, может быть даже, от ётунской магии…

Поджал губы.

Кейлен немного выпрямилась, напряглась.

Все так? Скорее всего, так и есть. Между прочим, Сазерланы могут вселять ужас одним своим присутствием. Магический ужас на поле боя. Так отчего бы не сейчас?

Другое дело, чего Говард добивается.

Хотя и это ясно как день. Чтобы Тодд устранил Сазерлана, как угрозу. Потому что самому Говарду Сазерлан не по зубам, да и Сазерлан герцог, с ним опасно связываться. А так, чужими руками… и потом Говард найдет способ устранить Тодда, потому что тут все проще и Тодд никто.

И даже еще проще, если Говард понимает, как обстоят дела. Тодд убьет Сазерлана, а потом Говард сдаст Тодда троллям, как ответственного за все эти беспорядки. И все готово.

Но самое плохое в этом, что устранить Сазерлана Тодду смертельно хочется самому. Потому что это произошло действительно из-за него, желал Сазерлан такого или нет. Потому что все равно будет видеть в ребенке угрозу своей власти. А ведь власть и Утес почти у него в руках и выпускать он не захочет. Никто бы не захотел.

И если уж выбирать, с кем оставлять Кейлен, с братом или с ётунским лордом, то Говард все предпочтительнее. По крайней мере — брат.

Но это потом. Прежде, чем приносить жертвы, есть еще шанс разобраться, кто заварил эту кашу.

И столько вопросов еще, но решать их здесь, в спальне, не самая лучшая идея.

Но и других идей нет.

— А что там с Милроем? — спросил Тодд.

— С Милроем?

И прям видно, как заскрипели колесики, разворачиваясь. Милроя он уже списал со счетов?

Тодд ждал, наблюдая.

— Кольцо было у него, ты прав, — сказал Говард задумчиво. — Мы взяли его, когда он полез в подземелья, пытался открыть двери.

— И ему открыть удалось? — просил Тодд. — Милрой знал, что делать?

Говард нахмурился. Вытянулся даже, напрягся.

Нет, не удалось. И Говарду не удалось, это очевидно.

— А ты знаешь как открыть? — сказал Говард.

И Тодд засмеялся, все же удержаться не смог.

Знает.

Но только пожал плечами.

— Кольцо у тебя? — спросил он.

Говарда даже слегка передернуло. Гнев мелькнул на лице.

— Кольцо забрал Сазерлан!

— И как же, интересно, он его забрал? — поинтересовался Тодд. — Откуда узнал о кольце? Ты решил, что можешь его носить? Думал, раз отобрал, то теперь хозяин?

Очень хочется посмеяться, особенно глядя, как зеленеет Говард. Но смеяться нельзя.

— Да как ты смеешь говорить со мной так?!

— Как? — удивился Тодд. — Не слишком уважительно? Да мне уже плевать. Где Милрой? Мне нужно поговорить с ним. Нужно знать, как кольцо оказалось у него.

— Говард говорил, — осторожно подала голос Кейлен, — что Милрой уверял, как купил кольцо в трактире.

— Что ж, — согласился Тодд, — все может быть.

— Ты веришь ему?

— А кому из вас троих я должен верить больше? — сказал Тодд.

Говард хотел было сказать, но промолчал, весьма благоразумно.

И нужно встать. Это, пожалуй, сложнее всего. Встать, не слишком пошатываясь, не разбудив ребенка. Очень не хочется оставлять Аарона сейчас, и Кейлен не хочется оставлять, но нельзя же тащить ребенка в подвалы. Тем более, и руки будут заняты…

Можно, конечно, подождать и посидеть еще, но что изменится? А времени у Тодда мало. Его время, вообще, закончилось уже давно.

Ох… Встать удалось, но в глазах потемнело разом, так, что Тодд испугался даже, что сейчас упадет. Резануло в боку. Ничего, постоять чуть-чуть, подышать, и — да, плевать, как это выглядит. Постоять, и пройдет. Это просто слабость. Ноги его еще держат.

Выдохнуть, медленно подойти к Кейлен… Шепнуть Аарону пару слов, а то он заворочался, сейчас проснется… Пусть спит. Хоть немного даст всем отдохнуть.

— Держи… — И улыбнуться ей. — Не бойся, все будет хорошо.

И Кейлен благодарно улыбается ему тоже. Огромные глаза, в глазах плещется тревога. Но Кейлен верит ему, а значит, Тодд должен справиться. От этого немного спокойнее… Хотя, конечно, спокойствия никакого нет, но точно есть цель. Прямо сейчас Тодд знает что делать, с остальным разберется потом.

Кейлен верит.

Пусть ненадолго, но это тепло останется в сердце.

И вот бы еще сапоги найти… А то ведь на улицу сначала, во двор, и уж потом в подвалы.

Но сапоги вон там, за креслом.

И так пошатывает, на самом деле… до тошноты. Ничего, сейчас на воздух выйдет, там, может, немного отпустит.

Главное — кружку с бульоном Тодду ухватить все же удалось, выпить буквально за пару больших глотков, благо уже начал остывать. И хорошо. Вот как раз то, чего не хватало. А сходит в подвалы, потом что-нибудь себе еще найдет.

— Говард, ты только помедленнее, не беги. А то я так сдохну от усилий, тебе самому все это дерьмо разгребать. Хочешь?

Дурацкое веселье какое-то, неуместное. Наверно от того, что больше нечем пугать, все уже случилось.

Неуместное. Но веселье все равно.