Вдова вдове

Большинство семей проходят через несколько первых траурных месяцев по наитию, а не при помощи рассудка, и все идет более или менее гладко. Позже, когда все члены семьи начинают возвращаться к обычной жизни, мозаика распадается на кусочки, и дети начинают чувствовать, что им предстоит новая роль, которую они пока не знают, как выполнить. Они близко соприкоснулись со смертью и остались без родителя, который до сих пор мог быть для них источником эмоциональной поддержки. У детей нет опыта, они не готовы к тому, чтобы тесно взаимодействовать с овдовевшим родителем.

Если оставшийся в живых родитель — уже старый человек, естественным побуждением детей бывает позаботиться и принять на себя ответственность за него, тем более что взрослые дети и до этого уже могли занять позицию помощников и советчиков. Но если вдове или вдовцу около 50 лет, то роли еще не успели измениться. Овдовевший родитель все еще считает себя тем, кто должен проявлять заботу и защищать. Дети могут быть легко введены в заблуждение его или ее внешним спокойствием, или могут бояться нарушить это хрупкое равновесие. В течение некоторого времени после потери вдова и дети открыто проявляют свое горе и утешают друг друга, но через несколько месяцев и вдова, и дети запрещают себе горевать в открытую и пытаются восстановить прежний порядок эмоционального взаимодействия.

Снова и снова вдовы говорят, что несмотря на то, что через шесть–восемь месяцев они чувствуют себя хуже, потому что уже невозможно занять себя бумажными делами и отвлечься, они скрывают свои эмоции от детей. «Я не хочу их волновать», «Все равно они не могут помочь», «У них своя жизнь». В то же время дети заняты тем, что скрывают свое горе, потому что не хотят расстраивать маму. А также по мере того, как они возобновляют «свою жизнь», у них появляются собственные представления о том, что мама должна делать со своей жизнью и как ей об этом сказать.

Открытость и общение

Разумеется, то, что называется «общением», может переходить всякие границы. После обсуждения проблема далеко не всегда оказывается решена, но от умалчиваний вдова не станет менее одинока, а дети — более спокойны. Говорить — это почти всегда лучше, чем замалчивать. Дети должны знать, что внешность бывает обманчива, и не чувствовать, что должны соответствовать предлагаемому сценарию только из уважения и вежливости, происходящих от прежних отношений с родителем.

Молодая женщина как–то спросила у меня совета: она жила за 2000 миль от матери и звонила ей каждое утро, но чувствовала, что мать эмоционально отстраняется, потому что на каждый звонок она отвечала одинаково ровным, доброжелательным тоном, и на все вопросы о делах говорила «все так хорошо, как только может быть». «Так как же мне понять, как она на самом деле? — спрашивала девушка. — Я знаю, что она не хочет меня волновать. Но она моя мама». Во–первых, не звоните по расписанию, в одно и то же время, потому что мать будет ожидать звонка и обязательно подготовится. Звоните в разное время, спрашивайте, как прошел день, разговаривайте о мелочах и старайтесь, чтобы разговор не напоминал допрос с пристрастием: «Что ты сегодня делала? Ты выходила на улицу?» Но главное — поделитесь своими чувствами и воспоминаниями, расскажите, как у вас дела, и может быть, тогда она поделится тем, что происходит с ней. Вы вдвоем стоите на пороге новых, неизведанных отношений, возможно, даже отношений большего равенства. Прислушивайтесь к тому, что вам скажут.

Ваш способ справляться с горем отразится на текущих отношениях с родителем. В некоторых семьях эмоциональная сдержанность традиционно высоко ценится, и ребенок из такой семьи может 20 лет молчать о том, как он, всегда лучший ученик и гордость класса, вдруг позорно провалил диктант, или о том, как на следующий же день после своего дня рождения потерял подаренные часы. Слишком больно, слишком стыдно. Выросшие в таких семьях дети всю жизнь несут на себе отпечаток этого воспитания. Можете ли вы поделиться своим горем, можете ли поговорить с родителем о его или ее чувствах, или вы предпочитаете сжиматься внутри и молчать, потому что это считается таким неловким и неудобным?

Сочувствие, любовь, понимание

Вы можете изменить принципы отношений даже сейчас. Главное — подать пример. Недавно я ездила на маленькую ферму в Айдахо, и там увидела, как мужчина впервые за 60 лет плакал — его обнял вернувшийся из деловой поездки сын, обнял впервые с тех пор как стал взрослым, разрушив стену «мужественности», которую отец возвел между ними. Жена этого человека умерла год назад, и он даже тогда не пролил ни слезинки, как он повторял друзьям, которые тоже собрались поприветствовать вернувшегося сына. Теперь же этот человек мог плакать.