Вдовий клуб

Зловещая атмосфера в клубе давила почти физически. Я усомнилась, отпустят ли нас с миром. Дрожа всем телом, я выволокла сервировочный столик с Беном на улицу. Мы стояли на дорожке, старые вязы отбрасывали на наши лица зеленые тени. У моего уха жужжала пчела.

– А теперь что? – спросила я.

Человек в Плаще вынул из кармана руку с пистолетом. Почесал дулом переносицу, потом прижал пистолет к моей шее.

– А теперь, милашка, мы возьмем твою машину и уберемся отсюда.

– Так мы не едем в полицейский участок? – Магдалина натянула берет на уши.

– Еще чего! – Человек в Плаще слегка отодвинул пистолет и обнажил в ухмылке гнилые зубы. – Прости, старушка, но тебе не удастся выкинуть из машины туфлю с запиской.

Что-то в его речах было не так. Страш давно бы уже подмигнул мне, давая понять, что он – это он. Бен застонал, рука его упала со столика. Только бы он не проснулся! Наш спаситель с каждой минутой становился все неприятнее.

Магдалина молча забралась на заднее сиденье «хайнца». Человек в Плаще с ехидной ухмылкой наблюдал, как я, маневрируя сервировочным столиком, укладываю Бена рядом с Мамулей.

– Что ж, Реджи Паттерсон, – надменно заговорила моя свекровь, – должна признаться, мне стало легче. Хуже было, когда ты болтался вокруг и шпионил за мной. Мерзкий мальчишка! И не раздувайся от гордости! Я тебя не боюсь. Не хватало пугаться такого дурака, как ты! Думаешь, я не помню, как ты собирал квартирную плату для своего папаши! Вся улица шепталась, что на деньги не купишь того, чего Бог не дал. Ты трус и кретин, Реджи Паттерсон!

– Не-а, не трус…

Мамуля презрительно хмыкнула.

– Те, у кого не было денег, завидев тебя, выпускали на улицу своих собак. Ты шарахался даже от болонки миссис Роуз. Мой Бен, – она с любовью посмотрела на темнокудрую голову, лежащую на ее коленях, – очень сожалел, что мы не у твоего папаши снимали квартиру. Иначе бы он тебе задал! Ох и потешался мой мальчик над твоими трусливыми ужимками.

– Ага, – раздался издевательский смешок, – крошке Бенни стало не до веселья после того, как я запер его в ларе с картошкой!

Я села за руль, и ледяное дуло ткнулось мне в шею. Так вот оно что! Человек в Плаще оказался сыном злобного домохозяина с Краун-стрит… Он надумал похитить Магдалину, а мы с Беном вроде как подвернулись под руку! Человек в Плаще устроился рядом со мной.

– Двигай, сестричка!

«Хайнц», миленький, не подведи! Сделай то, что ты умеешь лучше всего, – заглохни!

Пока я копалась в зажигании, Мамуля снова подала голос:

– Хотелось бы знать, Реджи, почему ты так и не появился, выманив меня ночью на кладбище? Нашел другое развлечение?

Чертов мотор завелся, как по нотам. Реджи надвинул шляпу на маленькие злобные глазки и сунул в рот сигарету.

– Уж не знаю, о чем вы там болтаете. Хотите запудрить мне мозги? Не выйдет, дорогуша! Говорю вам, я не дурак! – Он выпустил струю дыма в сторону Магдалины и помахал пистолетом. – Что вы скажете о моем дружке?

Мы выехали из кладбищенских ворот. Коварный «хайнц» упоенно урчал, словно только вчера сошел с конвейера. Ветер швырнул волосы мне в лицо.

– Папаше страшно хотелось прижать старика Хаскелла, когда нам предложили продать клоповники на Краун-стрит раз в двадцать дороже, чем они стоили. Какие-то парни вздумали снести дома, а на их месте построить супермаркет. Так нет же, все пошло коту под хвост, потому что гнусный Шейлок, супружник ваш, уперся как баран и не захотел расстаться со своей лавкой. А моему, папаше размаха не хватает. Он пару раз позвонил вашему муженьку, погрозился, а потом наложил в штаны со страху, когда ваш черномазый помощничек потребовал, чтобы папаша свои штучки бросил. Папашу потом будто сглазили. – Реджи сплюнул в окошко. – Я-то готов был поджечь поганую вашу лавчонку, но папаша сказал, что нам тогда кранты. Дескать, парни из магазинов почуют неладное и откажутся от сделки. Это я, тупица, сообразил, что самого старика Хаскелла запугивать дохлый номер. Надо действовать через его старуху. Вот я и стал приглядываться к вам, дорогуша, дал понять старикашке, что ежели он не распишется где следует, его супружнице каюк. Исчезнет!

Я смотрела на дорогу.

– Она и исчезла, но по инициативе самого мистера Хаскелла. Вы слишком долго выжидали, мистер Паттерсон. На мой взгляд, хотя вы и хорохоритесь изо всех сил, но на самом деле до дрожи боитесь Марселя Великолепного. Глядишь, он вас раздавит и не заметит!

– Не боюсь! – Глаза Реджи превратились в узкие щелочки без ресниц. – И собак не боюсь! Просто не люблю их мерзкого гавканья! А в вашем кретинском доме эта шавка могла подкрасться сзади… я бы только время потерял.

Я приободрилась, но тревога за Бена не отпускала. Я должна выжить, чтобы заботиться о нем. Надо поддержать светскую беседу с Реджи и постараться объяснить бессмысленность его грандиозных планов. Мы приближались к «Гусятнице» – низкая грязно-желтая ограда, ворота, трухлявое дерево, чьи узловатые ветви приютили огромное гнездо. Но самого мистера Дигби в помине не было.