Есть вещи, которые явно находятся за пределами моего понимания. Ладно уже те сотни нереальных дополнительных ступенек, по которым я только что взобрался, чтобы попасть в жилую зону. Ладно уже, что я видел, как старинное рыболовное судно разбивается о скалы, и что мои волосы сегодня утром сами воспарили в воздух. Неважно, что в холодильнике оказалось полно испорченной воды и пропавшей еды. Это все ерунда.
Но чертов молоток с инициалами «Дж. О.», вырезанными на полированной ручке, который лежал на моем спальнике, — это уже другое дело.
Заберите меня, кто-нибудь, на хрен отсюда!
время неизвестно, воскресенье, 13
июля 2017 г.
Этого не может быть на самом деле.
время неизвестно, воскресенье, 13
июля 2017 г.
(Короткие телефонные гудки.)
Давай же, сукин ты сын!
(Гудки смолкают.)
Бесполезный кусок дерьма!
(Глубокий вздох.)
Ладно, хорошо, признаюсь. Я принес сюда мобильный. Тоже мне, большое дело. Это было единственное из основных правил, которое я нарушил, и я сделал это из соображений безопасности. Только сами видите, как это помогает. От чертовой хрени никакого толку. Несмотря на высоту, несмотря на то, что вышка мобильной связи меньше чем в миле вниз по дороге, несмотря на четыре деления на экране моего айфона, я не могу ни с кем связаться. Я даже выходил на мостик и пытался позвонить оттуда.
Дилейни Коллинз была права. Что-то здесь чертовски не так.
время неизвестно, воскресенье, 13
июля 2017 г.
Я сижу, прислонившись к стене, и дрожу как припадочный. Лампа у меня горит, и я вижу отсюда всю комнату и вход. Но не могу отвести взгляд от чертового молотка.
Все, что мне нужно, — это продержаться до восьми утра. Я бы сказал вам, сколько сейчас, но у меня какого-то фига остановились часы.
время неизвестно, воскресенье, 13
июля 2017 г.
Я еле справляюсь с дрожью в руках, но все-таки читаю. Осталось всего несколько страниц.
время неизвестно, воскресенье, 13
июля 2017 г.
Почему буря не прекращается?? Как такое возможно? Снаружи так темно, будто наступил конец света.
время неизвестно, воскресенье, 13
июля 2017 г.
Будь у меня веревка, я бы привязал один конец к перилам мостика, другим обвязался бы сам и спустился бы на свободу. Или повесился.
С последней записью в дневнике Ди-лейни Коллинз то, что оставалось от моего сердца и разума, раскололось на миллион частей.