«Вдовствующее царство»: Политический кризис в России 30–40-х годов XVI века

Но наиболее ценными для исследователя следует признать лицевые пометы, представляющие собой своего рода «резолюции», т. е. краткие записи решений о выдаче грамот. За рассматриваемый период удалось обнаружить только две подобные пометы: одна из них современна грамоте, на которой читается; другая относится к процедуре последующего подтверждения.

Жалованной грамотой от 24 декабря 1547 г. Иван IV, находившийся тогда во Владимире, предоставил Троице-Сергиеву монастырю (по челобитью игумена Ионы) место на посаде г. Владимира для устройства двора. У нижнего края листа слева читается надпись (сделанная беглой скорописью): «дати один двор, а жити одному человеку»[1378]. Вероятно, помета сделана подьячим или дьяком во время доклада у государя. Затем в соответствии с полученными указаниями была составлена сама грамота.

«Резолюция», читающаяся в левом нижнем углу жалованной грамоты, выданной 24 июня 1546 г. тому же троицкому игумену Ионе на двор в Коломне, явно относится к процедуре подтверждения 1551 г.: «…а будет один двор, а не слобода, — подписати» — гласит помета[1379]. В соответствии с этой «резолюцией» был составлен и текст подтверждения в мае 1551 г.: «А хто у них в том их дворе оприч одного человека дворника учнет жити, и тем людем всякие подати давати с черными людьми ровно, а наместницы коломенские и их тиуни судят их, как иных черных посадцких людей»[1380].

Пометы на обороте грамот не так разнообразны по содержанию, как лицевые, зато они встречаются гораздо чаще. Вверху на обороте листа помещалась обязательная надпись с обозначением титула и имени государя, а ниже нередко указывалось, кто приказал выдать эту грамоту. Наконец, на обороте делались подтвердительные надписи от имени последующих государей. Подтверждения станут предметом рассмотрения в одной из следующих глав, а здесь мы сосредоточим внимание на пометах, обозначавших имена и должности лиц, приказавших выдать ту или иную грамоту.

В «Хронологическом перечне иммунитетных грамот» С. М. Каштанова учтено (вместе с дополнениями, опубликованными в 1968 г.) 44 таких пометы за 1535–1548 гг.[1381] На сегодняшний день удалось выявить в общей сложности 65 дорсальных надписей подобного содержания, относящихся к рассматриваемому периоду (см. табл. 2).

Прежде всего обращает на себя внимание хронология появления этих помет: ко времени правления Елены Глинской (1534 — апрель 1538 г.) относятся только две из них; все остальные (63) были сделаны «при боярах». Интересно, что за 28 лет великого княжения Василия III известно (поданным «Хронологического перечня иммунитетных грамот XVI в.») лишь 22 пометы с указанием лиц, приказавших выдать ту или иную грамоту[1382]. Даже с учетом явной неполноты имеющихся в нашем распоряжении данных нельзя не заметить, что именно на 1538–1548 гг. приходится наибольшее за всю первую половину XVI в. количество зафиксированных в источниках случаев выдачи грамот по приказу дворецких, казначеев и бояр. Развитие этой практики в конце 30-х — 40-е гг. XVI в. можно связать с фактической недееспособностью монарха и отсутствием в эти годы легитимного регента, способного сосредоточить в своих руках всю полноту власти. Распорядительными функциями при дворе обладали одновременно несколько влиятельных администраторов, и поэтому было важно знать (как приказным дельцам, так и самим грамотчикам), кто именно из них приказал выдать грамоту.

Таблица 2.

Канцелярские пометы на обороте грамот: по чьему приказу выдана грамота