Вдвое больше притворства

– Да, я чувствую, как ты этого хочешь, – выдыхает Чейз, подгоняя меня.

Еще немного ласки, еще одно прикосновение к моей шее, еще один поцелуй на моих губах – и я отрываюсь от Райкера, ахая.

– Я кончаю!

Мои колени подкашиваются, а Чейз ловит меня и не дает упасть, пока я содрогаюсь от оргазма. Я все еще стону, а он подносит пальцы ко рту и облизывает их, один за другим.

– М-м-м… Мне нужно больше твоей сладости, и как можно скорее, – говорит он, как будто пьянея от моего вкуса. Когда он заканчивает, то нежно убирает волосы от моего лица. – Ты такая умница, сладкая моя, – говорит он.

Это прозвище мне тоже нравится.

– Еще лучше, чем Госпожа Любознательность, – отвечаю я.

– Да, идеально тебе подходит, сладкая, – добавляет Райкер, тоже гладя мои волосы.

– Готов поспорить, однажды ты сможешь принять нас обоих, – говорит Чейз, и Райкер согласно рычит.

– Как думаешь, тебе понравилось бы? – хрипло спрашивает Райкер.

Это только на одну ночь. В меню на этот вечер такого нет. Но я все равно говорю:

– Я хочу этого. Однажды.

– Я знаю. – Чейз нежно целует меня в губы, потом отпускает и помогает подняться.

О! Он закидывает меня себе на плечо. Так здорово, когда с тобой обращаются, как будто ты ничего не весишь!

– Подожди. Мои очки, – говорю я немного обеспокоенно.

– Не переживай, – рявкает Райкер и идет в другую половину гостиной.

Чейз несет меня через прихожую. Я вся дрожу и почти не обращаю внимания на обстановку – только на успокаивающий голос Чейза.

– Ну, как оно было? Ты заслуживала оргазма, – говорит он.

Его голос мягок и заботлив, я о таком только слышала. И, может быть, мечтала.

– Лучше, чем Мэверик, – говорю я, все еще под кайфом.

– Кто такой Мэверик? – спрашивает он, заходя в спальню и включая свет, а потом осторожно укладывая меня на большую кровать, накрытую синим покрывалом.

– Мой любимый вибратор, – отвечаю я.

– Ты дала имя вибратору? – Кажется, его это радует.

– Когда у тебя их с полдюжины, то надо как-то различать… – начинаю я и соблазнительно замолкаю, потому что больше не хочу говорить.

Когда Райкер входит в комнату, Чейз расстегивает пуговицы на своей рубашке. Я встаю на колени и придвигаюсь к краю кровати.

– Позволь мне, – говорю умоляюще. Я прошу позволить мне его раздеть.

Он подходит ближе, берет мои руки в свои и опускает их на свою грудь.

– Сними с меня рубашку, – велит он, в то время как Райкер кладет мои очки на тумбочку.

Я принимаюсь раздевать Чейза, стягиваю с него рубашку и позволяю ей упасть на пол. Смотрю на его торс, мускулистый и рельефный, и прикусываю губу. Это не мышцы моделей, сформированные белковыми коктейлями и долгими тренировками со штангой. Эти мышцы – результат его работы, и он весь покрыт синяками и царапинами.

Благоговейно провожу рукой по самому свежему синяку.

– Выглядит недавним. Все еще болит?

Он качает головой:

– Даже когда его получил, больно не было. Сейчас так вообще приятно!

Я исследую сильное тело Чейза руками, а Райкер следит за мной, мрачно, с напряжением в глазах. Может, он вуайерист? Понравится ли ему смотреть, как Чейз меня трахает? Будет ли он мастурбировать, пока Чейз имеет меня, нагнув у кровати?

У меня перехватывает дыхание. Сердце бешено бьется. Меня переполняют новые идеи.

– О чем неприличном ты сейчас подумала? – спрашивает Чейз, но я на него не смотрю.

Я смотрю на мужчину, чей полуночный взгляд меня пленил.

Не задумываясь, отвечаю:

– О том, не захочет ли Райкер передернуть, пока ты меня трахаешь.

Кто я? Кто эта женщина, которая так легко говорит об этом с двумя мужчинами?

Чейз присвистывает. Ему нравится, когда я произношу скабрезности, и он одобрительно проводит пальцем по моим губам.

– Может быть, – уклончиво отвечает Райкер.

Быть может, однажды.

Он быстро снимает с себя рубашку, и я замечаю тату, которые частично видела на фото в интернете. Его правую руку украшает череда искусно нарисованных компасов, на плече переходящая в трайбл-узор[10], занимающий широкую грудь. Он еще более потрепан, чем Чейз – синяки и царапины по всему сильному телу. На боку – шрам длиной в несколько дюймов[11].

Благоговейно провожу по нему пальцем.

– Хоккейная драка?

Он кивает.

– Порезали коньком. Видела бы ты другого парня!

Какой, должно быть, адреналин переполняет его на льду! Это так заводит! Никогда не думала, что начну считать такое привлекательным, а не жестоким. Но когда я провожу пальцем по линии его шрама, эта первобытная сторона Райкера кажется мне очень соблазнительной.

– Подойди ближе, – говорю я с придыханием.

Он приближается и встает рядом с Чейзом, так что теперь я могу восхищаться обоими.

Дотрагиваюсь правой рукой до Райкера, подробнее исследую его татуировки, потом темные волосы, покрывающие его грудь, а левой наношу визит дорожке волос, скрывающейся в брюках Чейза.

По мне пробегает дрожь, и не только оттого, что я невообразимо возбуждена.

Я чувствую в себе бушующую силу. Силу, о существовании которой не знала, позволяющую мне заводить одновременно двух мужчин. Оба тяжело дышат, их груди поднимаются и опускаются, члены напряжены, а взгляды темнеют. Они оба дико возбуждены.