Вдвоём против целого мира

      – Следи, – командует Бен. И Генри остаётся следить, пока тот копошится возле стены. Отодвигает кучу деревянных коробок и свистит. Генри бросается к нему, и вдвоём они ныряют в небольшое окошко с выбитым стеклом, уводящее в подвал.

      Первым спускается Бен, почти бесшумно. Репетиции давно закончились. Каждый шаг выверен и доведён до совершенства. Генри залезает следом, упираясь ногами в старый расшатанный стол. Бен протягивает ему руку и помогает спрыгнуть. Здесь в подвале прохладно и пахнет сыростью. Оба тяжело дышат. Бен снимает рюкзак и швыряет его на старый диван, плюхаясь туда же вслед за ним. Диван недовольно поскрипывает.       Мальчишка улыбается, убирая со лба взмокшие от пота пряди волос, запускает руку в рюкзак:

      – Сядь и отдышись, – снова командует он. Генри медленно опускается в прохудившееся кресло у окна. Оттуда на него падает полоска света с улицы, иначе было бы совсем не по себе.

      Бен достаёт пачку сигарет и закуривает, пока Генри с упрёком косится на него: 

      – И мне давай, – вытягивает руку ладонью вверх. Бен сдвигает брови: его лоб тут же покрывается морщинами.

      – Держи, – наконец, спустя несколько секунд протягивает пачку с зажигалкой. 

      Губы Генри растягиваются в предвкушающей улыбке, руки легонько подрагивают, но это не смертельно. Это не мешает ему поднести сигарету ко рту и чиркнуть зажигалкой. Бен – опытный курильщик: затягивается, как взрослый, и даже может иногда выпускать дым кольцами. А вот для него первые разы были сущим кошмаром: казалось, что кто-то сидит внутри и беспощадно щекочет ему горло. Потом стало лучше. Больше не хочется кашлять, а временами даже приятно. Особенно приятно, что они с Беном связаны теперь страшной тайной. Они не просто приятели, а сообщники преступления. Они вне закона. Они должны оберегать друг друга и свой большой секрет.

      – Жвачку взял? – спохватывается Генри, испуганно уставившись на Бена.

      – Естественно, – тот деловито хлопает по правому карману джинсовки. Генри облегчённо выдыхает. – Не бойся, отец не узнает. А если и узнает, то отделаемся, как обычно.

      От слов «как обычно» по коже пробегает холод. Как обычно, значит, день без еды, или пробежка в пять километров или сорок отжиманий первым делом спросонья.

      Его сигарета стремительно превращается в пепел, готовый рассыпаться от малейшего движения.

      – Это ещё не страшно, – продолжает Бен, – раньше “как обычно” было по-другому. Уж лучше я пробегусь с утра, чем снова рыть себе могилу.