Вечер потрясения

Двухместный "Шершень" сейчас выполнял роль перехватчика, и второй член экипажа обслуживал радар, и мог при необходимости наводить ракеты AMRAAM, целой гроздью висевшие под обеими плоскостями, ведя дальний ракетный бой вне пределов видимости. Пилоту тоже хватало забот – на нем была пушка, незаменимая, когда идет свалка накоротке, а также ракеты ближнего боя AIM-9L "Сайдвиндер", крепившиеся на законцовках крыльев.

– Снижаюсь, – отозвался командир экипажа. – Сблизимся с целью для визуального познавания. Снять оружие с предохранителей, приготовиться к бою!

Истребитель, клюнув носом, заскользил вниз, к воде, и оба летчика вдруг увидели нечто, с ужасающей скоростью промчавшееся под брюхом крылатой машины. Этот предмет, узкий, длинный, точно игла или клинок рапиры, с плотно прижатыми к корпусу крыльями, мог быть только одним.

– О, дьявол, это крылатая ракета, – от удивления оператор, провожавший взглядом управляемый снаряд, умчавшийся прочь к горизонту, выпучил глаза. – Это наверняка SS-N-19!

Это вовсе не был "Гранит", чье истинное имя скрывалось под таким безликим обозначением, но детали не имели значения. Крылатая ракета "Вулкан", позади которой вытянулся огненный хвост факела турбореактивного двигателя, неуловимой тенью мелькнула, промчавшись в сторону эскадры, туда, где ее не ждали, где не были полностью готовы к атаке, поверив, что русские слабы, напуганы, лишились силы воли. Расплата за самонадеянность была близка.

– Форсаж, – сообщил своему напарнику пилот "Супер Хорнита". – Приготовься к переходу на сверхзвук! Идем за ней! – И, переключившись на частоту эскадры, едва не закричал в микрофон, уткнувшийся в уголок рта: – Палуба, я "Шершень-двадцать", подтверждаю, в квадрате Эхо-два обнаружена крылатая ракета. Иду на перехват!

Истребитель, тоже выплюнув из срезов сопел языки пламени, сорвался с места, пустившись вослед ракете. Кто-то когда-то решил, что для новейших, напичканных сложнейшей авионикой и мощными управляемыми ракетами "воздух-воздух" самолетов скорость уже не столь важна, как прежде, и теперь двое летчиков, оказавшихся один на один с кошмарными русскими "роботами-камикадзе", пожинали плоды этого заблуждения.

Самолет, управляемый опытным хладнокровным пилотом, выполнил вираж, полого пикируя и заходя в хвост чужой ракете,

Турбины "Супер Хорнита" выли от натуги, но цель, размерами сама лишь немного уступавшая иному самолету, все больше отдалялась. Превосходство в скорости – разница в две сотни километров в час едва ли может считаться пустяком – было на стороне ракеты, ведь она и существовала ради того, чтобы как можно быстрее пронзить зону противовоздушной обороны, достигнув обреченного корабля-мишени прежде, чем кто-то успеет сделать по ней хотя бы один залп. И сейчас ракета "видела" цель и рвалась к ней.

– Цель в пятнадцати милях, – сообщил оператор, в распоряжении которого был мощный и надежный радар. – Дистанция увеличивается. Черт, она дьявольски быстра! Не достанем!

– Достанем, – сквозь зубы прорычал пилот.

Сверкающая похожими на лезвия плоскостями на солнце, выглянувшем в прореху в облачной пелене, ракета была едва различима невооруженным глазом. Стремительная, летящая так низко, как не способен летать ни один аппарат, управляемый человеком, она могла называться неуязвимой. Почти.

– Ракеты к бою, – приказал командир экипажа, и, дождавшись ответа, резко выдохнул: – Пуск!

Две ракеты AIM-120A вырвались из-под плоскостей, ринувшись вослед за русским самолетом-снарядом. Активные системы наведения включились тотчас – расстояние до цели все-таки было еще невелико, но мгновение спустя "ослепли" – русская ракета хлестнула по радиолокационным глазам импульсом помех, сорвав захват и мгновенно унесшись вдаль.

– О, проклятье!

Пилоты не могли поверить увиденному – русская ракета смогла "стряхнуть с хвоста" AMRAAM'ы, что казалось попросту невозможным. А спустя секунду летчикам стало не до переживания случившегося – под брюхом вышедшего из пике "Супер Хорнита" ровным строем пронеслось еще несколько остроносых ракет, точь-в-точь повторявших курс первой – их целью была авианосная эскадра, "Авраам Линкольн", и времени на достойный ответ у моряков оставалось ничтожно мало.

Позади осталось уже много десятков миль, складывавшихся в целые сотни, когда она, наконец, увидела цель. Враг был еще довольно далеко, но недостаточно далеко для того, чтобы чувствовать себя в безопасности. Пространство стремительно неслось вперед, дистанция до цели сокращалась, как сокращалось время, оставшееся у тех, кто ныне стал ее целью.