Вечера в древности

Магия интересовала Мейлера давно. Это высокое тайное искусство сродни творчеству, но если, по утверждению Платона, поэты познают истину в состоянии безумия, не ведая, что творят, то посвященные используют универсальный принцип подобия, который помогает им обрести сверхъестественные силы, воздействовать на саму природу, общаться с Богами и в такие моменты уподобляться бессмертным. Магия — искусство священнодействия, строгого ритуала, требующего концентрации всех душевных сил. И главное ее орудие — слово. Сами Боги творят посредством слова. Произнося имя, сообщая ему дыхание жизни, творец оживляет, вызывает названное из небытия, облекает дух силой и плотью. Мейлер никогда не верил «всей этой чуши про вдохновение», он всегда ощущал потребность волевого усилия, концентрации, даже необходимости полной изоляции в небольшом замкнутом пространстве. Он сам облекался в образы своего воображения, творил мир и себя самого посредством магии запечатленного на чистом листе знака — слова. Входя в образ, меняя акцент и манеру поведения, по сути, он совершал действие, близкое магическому обряду. Так одна из героинь его египетского романа, надевая самодельную корону и привязывая к подбородку бороду, совершает положенный ритуал и обретает способность говорить голосом умершего фараона и таким образом вызывать богиню Исиду.

Любопытен момент, когда, по свидетельству давнего друга Мейлера, талантливого журналиста Джорджа Плимптона, произошел зримый поворот в его мироощущении — от экзистенциализма к африканской философии, магии, идеям бессмертия, кармы и реинкарнации. Вдвоем они полетели в Заир, писать о бое Али и Формана. Незадолго до боя Мейлер согласился участвовать в утренней пробежке Али, хотя сам давно перестал бегать. Он продержался с ним на равных полторы мили, потом Али и его тренер побежали дальше. По дороге назад Мейлер услышал в зарослях рычание льва и мгновенно вспомнил, как рыбачил в Провинстауне, а рядом проплыл кит, и в голове у него промелькнули имена: Мелвилл-Мейлер… и тут же он представил себе возможный сценарий своей славной смерти — лев, за которым охотился Хемингуэй, ждал все эти годы, пока не явилась достойная замена. Плимптон с удивлением вспоминал, что никогда не видел Мейлера таким спокойным и раскованным, как в Африке, «хотя это была территория Хемингуэя». Однако здесь можно вспомнить о другом: отец писателя родился в Южной Африке, в 70-е стали писать о том, что Мейлер сравнялся славой с Хемингуэем, и к тому же бег на длинные дистанции подобен глубокой медитации, и, возможно, во время этой пробежки произошли какие-то глубинные перемены в обычно напряженно работающем сознании писателя — в него вошла первозданная природа, и он вспомнил о своей принадлежности вечности. В появившейся затем книге «Бой» (1975) Мейлер много размышлял о смерти, и критика с недоумением отметила несвойственную ему умиротворенность. Некоторые язвили, что стареющий автор гонит от себя мысль о том, что его интересная жизнь однажды оборвется, и тешится мечтами о ее возможном продолжении. Однако думается, что эта перемена умонастроения подспудно готовилась давно.

В 70-е современность поблекла, Мейлер искал новый жанр и новых героев. «Бой» — небольшая по объему, но очень значительная писательская работа. Однако после «Нагих и мертвых» даже положительные отзывы о каждой новой книге всегда сопровождались «но» — опять не тот долгожданный роман. Было известно, что Мейлер работает над каким-то романом, тему которого он не сообщил даже издателям, но за который потребовал аванс в один миллион, потому что «это счастливое число». Он ходил то ли к астрологу, то ли к нумерологу, который объяснил ему, что число в контракте не должно быть круглым, а обязательно оканчиваться на счастливое число. Таким образом выяснилось, что у великого писателя, как в свое время у Фрейда, появились счастливые и несчастливые числа. Но мистика чисел затрудняла составление контрактов недолго, и вскоре стало ясно, что с 1972 года Мейлер пишет какой-то большой роман. И интервью о нем в американской и европейской прессе постепенно вытеснили слухи. Отрывки из «Вечеров в древности» печатались в таких популярных журналах, как «Плейбой», «Вог», «Дом и сад», «Пэрис ревью», и его публикация сразу же стала событием мировой культуры — одновременно он вышел в США, Франции, Великобритании и вскоре был переведен на другие языки мира. Появились новые интервью. Приведем некоторые высказывания Мейлера как предисловие автора к его роману.

* * *

«…Я решил отказаться от идеи „Великого американского романа", когда меня захватил великий Египет XIII–X веков до нашей эры. Я понял, что современная Америка подобна Балканам — это слишком сложное, многослойное общество, чтобы его можно было объять единым литературным произведением… всегда хочется попробовать что-то новое, никогда не знаешь, чем займешься завтра…