Вечерняя звезда

– Все приглашали меня в гости. С Вольфрамом… – всхлипывала я. – Убеждали, что он вернётся. Говорят, такая возвышенная любовь! Как в романах. Главное, жив и любит вас. Да разве я знаю, жив или нет?!

– Моя ляпнула «возвышенная, как в романах»?

Я кивнула.

– Вот дура-лошадь!

– Колдун обещал, что мы никогда не встретимся. Понимаешь, никогда!

– Ну-ну… – Она вытерла мне нос и щёки. – Не стоит безоговорочно верить колдунам. Я тоже до чёртовой задницы всего наобещала. Однажды соседка взбесила, прибить хотелось – посадила перед домом садовые лилии. Я ненавижу их гадский фейский запах!

После похищения из дома Доральда я тоже его ненавидела.

– А по вечерам звала своего кренделя. Он припрётся, весь расфуфыренный, в бантах, с букетом, а она ему на гитаре наяривает. И ещё воют дуэтом. Сволочи.

– Плохо пели?

– Нет, пели сносно. Но не в этом дело! Ко мне люди после работы идут по делу: проклясть, заворожить, амулет на смерть. А тут «Глядя на луч пурпурного заката…» Я её раз попросила, два попросила. По-человечески.

– Подожди, а дальше там: «Стояли мы на берегу Невы»?

– Ну да. «Не вы мне руку жали, и промчался без возврата…» И что-то там с могилой. А где ты слышала эту муть?

– У нас такой же романс есть. Только Нева – река, они стояли на её берегу, а руку пожал ей именно он.

– А у нас вообще непонятно кто. Прикинь: стоишь ты со своим волком, на речку пялишься, а кто-то пожимает тебе руку. Рехнуться можно! Короче, обозлилась я. Предупредила: не прекратите безобразничать, покажу вам берега с закатами. Рассвета не увидите.

– А они – чего?

– Ничего. Но петь перестали. И лилии выкопали. Теперь кабачки сажают. Крендель её к ней переехал, вдвоём мельтешат. Ну, хоть в бантах не ходят и не поют.

– А ты?

– Да… Думать про них забыла. Так, напугала маленько. А по порядку должна была показать… берега. Ну, чтобы не ронять авторитет. Короче, не дрейфь.

Ехали мы несколько часов. Разок остановились передохнуть и размять ноги. Кучер собрал хворост и приготовил на костре чай, который приятно отдавал дымком. Перекусили гостинцами Матильды.

– Красивый у вас мир, – сказала я.

– У вас не такой, что ли? – удивилась ведьма.

– Изначально был такой же, а потом его испортили, замусорили. Воды чистой мало, овощи и фрукты опасны для здоровья. Рыба в реках отравлена. Мясо с химикалиями.

– С чем?

– Ну… со всякой дрянью.

– Гремучий порошок… И как же вы живёте?

– Человек ко всему приспосабливается. Но болезней много, а лекарства одно лечат, другое калечат. Называется – побочные действия.

– А я считала, у нас жизнь – дерьмо. Выходит, есть и похуже.

– Есть, уж поверь.

* * *

Мы въехали в знакомый лес.

– Давай заглянем кое к кому, – предложила я. – Нам по пути.

– Это к кому ещё?

– К Адаму и Бэлле.

– Ну чего опять-то? Кого ещё спасать надумала? – нахмурилась ведьма.

– Просто с хорошими людьми пообщаемся. – Я сделала невинное лицо.

– С добренькими? – с усмешкой спросила она.

* * *

Дворец Адама встретил нас траурными драпировками и скорбными лицами. Но в личных покоях его высочества было повеселее.

– Почила горемычная, прими Всевышний её душу. Помянем, – мачеха подняла тонкий бокал.

Принц был грустен. Он слегка похудел, отчего выглядел одухотворённее и моложе.

– Как же это случилось?

– Ловушку она мастерила. В лесу, прямо за парком. Недаром говорят: «Не копай яму ближнему своему».

– Или копай подальше от собственного дома, – заметила ведьма, укладывая себе на тарелку второй кусок пирога. – Что вы добавляете в капусту, ваше сиятельство? Яйца чувствую, лук, укроп, а ещё-то? И пропорция отличная!

– На средний кочан – три веточки свежего укропа, щепоть тёртого шанурского ореха, одну луковицу, четыре варёных яйца. И сливочное масло по вкусу. Рауль, наш повар, во всё кладет преогромные куски сливочного масла. Ужас.

– Но выходит очень нежно, – причмокнула ведьма.

– Мастерила ловушку? – переспросила я.

– В общем, идёте вы гуляете, насвистываете, цепляетесь ногой за верёвочку, верёвочка дергает молоточек, тот ударяет по ножичку, ножичек перерезает другую верёвочку, – графиня глотнула чая, а мы замерли, – и вам в грудь влетает арбалетный болт.

– О как! – ведьма даже от пирога отвлеклась.

– Моя супруга была миниатюрной женщиной, – сказал принц. – Ей болт влетел прямо в глаз.

Ведьма шумно выдохнула и покрутила головой. С завистью. Мы немного посидели в молчании. Его нарушила молодая симпатичная особа, стремительно ворвавшаяся в комнату в сопровождении служанки.

– Господа, десерт готов!

– Ещё и десерт, – пробормотала ведьма.

– Фруктовый мусс и желе. Пироги такие тяжёлые, я взяла на себя смелость внести в трапезу ноту свежести. – Она ловко расставляла блюда на столе. Серое шёлковое платье с чёрным кружевом чудесно шло к её смугловатому лицу и каштановым волосам.

– Познакомьтесь, сударыни, Изабелла, моя внучатая племянница, – представила девушку графиня.

Та церемонно присела.

– Присоединяйтесь к нам, дорогая, – сердечно обратился к ней принц.

Я покосилась на ведьму и едва не засмеялась в голос. Ещё одна «дорогая», и мою подругу надо будет изолировать от общества.