Вечерний свет

Могучие братья далеко. Враг еще бродит по чащам.
Он поджигает город. Каждый кругом — партизан.
А каждый из нас одинок на поле кровоточащем,
В ожиданье последних решений, приближающих к рубежам.
Враг побежден. Вослед его разбитым бригадам,
Одинокие и в победе, возвращаемся, помня одно:
Что выбора больше нет. В грядущее путь негадан —
Куда-то — только чтоб не было одиночество суждено.

(Перевод Д. Самойлова)

Мы не будем здесь подробнее говорить о поэзии Хермлина[67]. Отметим лишь важнейший закон его стиля, который с равной силой действует и в его поэзии, и в прозе. Резко акцентированное новаторство — необычность метафор, своеобразные «цепи» ассоциаций — все же не принимает у Хермлина крайних, «футуристических» форм. Невзирая на явную связь поэзии Хермлина с наследием экспрессионизма (и других опальных в годы фашизма новаторских течений), его новаторство — как это ни парадоксально — столь же тесно связано и с глубочайшими пластами национальной культуры (Лютер, поэзия барокко, Гёльдерлин и немецкие романтики). Это парадоксальное сочетание, несомненно, во многом определило облик Хермлина как художника.

Поэзия Хермлина уже давно печаталась и в русских переводах[68]. Его стихи вошли в многочисленные антологии революционной поэзии, изданные в нашей стране[69]. Наше издание — впервые в таком объеме — знакомит читателей с его прозой.

3

Хермлина давно уже привлекала проза. Еще на исходе войны создавались его первые рассказы: «Лейтенант Йорк фон Вартенбург» (1946) и «Путешествие парижского художника» (1947), по своему лирическому колориту еще тесно связанные с его ранней поэзией. В пятидесятые годы интерес к прозе заметно нарастает, и в последующие десятилетия проза — художественная и критическая — уже явно преобладает в работе писателя. В то же время творчество Хермлина сохраняет глубокую целостность во всех своих жанрах.

Хермлин создал не более десяти рассказов (они неоднократно переиздавались и объединены автором в трех небольших сборниках: «Два рассказа», 1947, «Время общности», 1950, и «Рассказы», 1970. Почти все они вошли в наше издание). Читая их, уместно вспомнить древнее изречение: «Non multa sed multum» («В немногом — многое»). По глубине содержания и отточенности письма эти рассказы по праву причисляются к важным достижениям послевоенной немецкой прозы.

Художественная проза Хермлина четко отделена от его критики и публицистики (этими жанрами поэт также никогда не пренебрегал). Как публицист и критик, он не раз темпераментно откликался «на злобу дня». Напротив, путь Хермлина-прозаика напоминает спуск в глубокую шахту: нам постепенно открываются все более глубокие и отдаленные пласты времени и души поэта. Связь с современностью здесь никогда не утрачивается, но она более сложная и косвенная. В течение целых пятнадцати лет после войны Хермлин не расстается с антифашистской темой. Затем воспоминания уводят его еще дальше: в позднейших рассказах — «Касберг» (1964), «Мост Корнелиусбрюкке» (1968) — воскресают самые первые впечатления детства — на фоне таких грозных социальных потрясений, как первая мировая война, Ноябрьская революция, казнь Сакко и Ванцетти.

В первых рассказах Хермлина чувствуется воздействие Кафки, в творчестве которого писатель видел, в отличие от многих, не только «артистическую ценность», но и «волнолом, воздвигнутый среди чудовищного хаоса», то есть своего рода скрытый вызов и протест (этюд «Франц Кафка», 1947). Однако позднее Хермлин ясно высказался против абсолютизации воздействия Кафки на его раннее творчество, нередкой в буржуазной критике, в своем интервью журналу «Политикон». В контексте всей прозы Хермлина «Лейтенант Йорк фон Вартенбург» открывает своеобразную «трилогию решимости», которая была продолжена рассказами «Время одиночества» и «Время общности». Решимость бороться — такова тема этой трилогии, которая по мере ее развития звучит все тверже, обретает все более ясные социальные контуры.

«Лейтенант Йорк фон Вартенбург» — в художественном отношении один из самых сильных рассказов Хермлина — это фантастическая притча с особым «двойным действием». В некоей условной (но легко угадываемой) стране вольнолюбивые офицеры, начавшие восстание против диктатора, после поражения ожидают казни. С жестокими подробностями, напоминающими рассказ Кафки «Исправительная колония», Хермлин описывает место казни (угрюмый тюремный двор) и последние мучения приговоренных. Но один из казненных — фон Вартенбург — видит перед смертью долгий пророческий сон, в котором сбывается все: бегство из тюрьмы и грядущая победа повстанцев (при поддержке Советского Союза).