Вечерник

Народ
запахивает шкуры,
летят на крест
из дома на крестах,
кровавые
во сне зари
все рысаки,
снега на санках,
лепят бабу в полушалке,
нагайка в прок,
карета —
телега в кошачьем беге,
пугач в руках красивого ребенка,
тузы
без толстоты задов,
кусок торта
токует у прилавка,
кортик ногтя
шипит у глотки
хозяина.
Русский народ разбегается,
толстый медведь нагибается,
голову рубит клыком,
кровь переводит из живота в живот,
обмакивает в кровь
черные от гнили старой падали
лапы;
таков медведь
в кошачьем сизом беге,
пудрит башку
урод,
ночью не спит,
по Москве кровь сосет.
Костры разжигают буклетами кожи,
проталины снегом забить норовят,
и кучами,
склав
на пожитки
портки,
на битиных рожах
не пщат синяка.
Затем прыжок
в резиновом венце.
Блинцы
намазанные толсто маслом.
На кручах весь народ.
Глотаю
полыни тепло,
кусками кровь,
или чулка носок.
Надеваю лапти,
кику
и сарафан,
дышу на черный ладан,
о горе,
о бедах,
о людях.
Человек-токката,
человек-манишка,
человек-пистоль,
горючий человек.
Начало сумерек.
Прорыдав,
поет о славе лев.
И лошади радовались бурным телом.
И стрелы,
как сирены,
прощали нам распятия.

1979, 2005

Автоматическое письмо