Вечное пламя

– Я не пыталась его убить, – прошептала Софи, оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что рядом нет никого из одаренных. – Я не знаю, что случилось, – как и Бронте с Кенриком. В одно мгновение он меня оскорблял, а в следующее – рухнул на пол.

– Тебя явно лучше не злить. Ой-ей, мне стоит бояться? – спросил Киф, когда Софи недовольно глянула на него. – Что, собираешься мне врезать?

– Если бы.

Ей хотелось врезать самой себе за то, что рассказала Кифу о произошедшем.

Но нужно было сказать хоть кому-то. Чем больше она думала о занятии, тем сильнее зудело сознание, говоря, что что-то не так.

– К тому же его сломил не гнев. На самом деле с помощью гнева я привела его в чувство. И это как-то странно, согласись? У него же практически аллергия на счастье.

– Эм, ты Бронте-то видела, нет?

– Да знаю. Но я бывала в разрушенных разумах и ни разу не чувствовала такой илистой темноты, как сегодня.

– Может, у всех инфликторов так. Без обид, но способности у вас жутковатые.

Софи не спорила. Была бы ее воля, она бы избавилась от опасной способности. Но таланты нельзя было отключить после получения. И какой бы жуткой способность ни была, Софи сомневалась, что дело в ней. Особенно если учесть, как Бронте не пускал ее в свои воспоминания. Как будто ему было что скрывать…

– Ты милая, когда волнуешься, в курсе? – спросил Киф.

Софи бросила горстку мускусной амбры ему под ноги, и вокруг него взвилось облако вонючей золотистой пыли.

Киф рассмеялся, кашляя.

– Ну держись.

Он запустил в нее большой пригоршней порошка, и Софи ответила тем же, попадая ему в плечо и тут же пускаясь наутек.

Киф погнался за ней, швыряя горсть за горстью в пытающуюся увернуться Софи. Она так хохотала и так сосредоточилась на контратаке, что забыла смотреть, куда идет. И именно поэтому она врезалась в леди Каденс за мгновение до того, как Киф случайно швырнул мускусную амбру разъяренной наставнице прямо в лицо.

– Не принимай все близко к сердцу, Фостер, – посоветовал Киф, пока они шли на послеобеденные занятия. – Пусть леди Каденс напишет сколько угодно жалоб даме Алине. Все равно наблюдать, как она откашливает попавшую в рот амбру, – один из лучших моментов в моей жизни.

Да, момент и правда был бесценным.

И жалоба не особо волновала Софи – хотя и рада она не была. Леди Каденс прочитала ей бесконечную лекцию о том, что, учитывая окружающие исцеление Финтана споры, Софи нужно как никогда усердно доказывать, что она – прилежная гражданка эльфийского мира. Но Софи интересовало лишь то, откуда все знают столько секретной информации.

Ее явно сливал кто-то из аристократии – а многое из того, что народ прослышал, знали только старейшины.

– А вдруг это Бронте сливает секретную информацию Совета? – прошептала она. – Это бы объяснило, почему он не давал мне увидеть свои воспоминания.

– Но зачем ему это? Он бы просто добавил себе проблем.

– Может, и нет. Он сам сказал, что голосовал против исцеления Финтана. Может, он пытается помешать, настраивая народ против Совета.

– Ну, может. Но все равно притянуто за уши. Бронте дольше всех в Совете – куда дольше. Сомневаюсь, что он стал бы подрывать его авторитет.

Софи вздохнула:

– Вот бы как-нибудь узнать все наверняка. О! А что, если…

– Если ты хочешь вломиться в его офис, – перебил Киф, – то знай: в хрустальные замки невозможно пробраться. Поверь мне, я в детстве часто пытался.

– Я не собиралась никуда вламываться. Но ты же эмпат, так? А эмпаты распознают ложь.

– Не совсем. Ложь – не эмоция. Я могу почувствовать только стоящие за ней чувства – вину, волнение, напряжение. Но хорошие лжецы умеют их скрывать. Я много раз пытался подловить отца.

– Ну, все равно, ты бы мог проверить Бронте и посмотреть на реакцию?

– Может быть. Но мы со старейшинами не видимся раз в неделю – а даже если бы виделись, как только я бы спросил об утечке, он бы понял, в чем дело.

Киф был прав. Бронте был слишком мрачным и подозрительным, чтобы не догадаться.

Но он что-то скрывал – Софи это чувствовала.

И она должна была понять, что именно.

Вернувшись домой, Софи обнаружила, что вся ее спальня заставлена коробками, обернутыми в перламутровую бумагу и перевязанными сверкающими розовыми ленточками.

– Знаю, ты не очень любишь одежду и платья, – сказала Эдалин, высовываясь из шкафа с коробками в руках, чем чуть не вызвала у Софи сердечный приступ. – Но я поняла, что мы никогда не ходили по магазинам и я ничего тебе не покупала, так что… та-дам!

Она хотела было поставить коробки, но места не было.

– Хм. Кажется, я слегка перестаралась.

«Слегка» – это мягко сказано. Софи сомневалась, что в магазинах Атлантиды остался товар. И она была уверена, что дело все в том, что Эдалин до сих пор винила себя за отданные Биане платья Джоли. Но было приятно, что Эдалин о ней подумала.

– Ну, не хочешь их открыть? – спросила Эдалин, схватив широкую прямоугольную коробку из ближайшей кучи. – Начни с нее, тут мое любимое платье.

Ее энтузиазм заражал, и Софи не сдержала улыбки, развязывая сверкающую ленту. Розовые блестки прилипли к ее пальцам, и она открыла коробку, обнаруживая в ней…