Вечность без Веры

Он подошел сзади, собрал ее распущенные волосы и перекинул вперед через левое плечо, после чего обвил руками ее талию. Теплое дыхание коснулось чувствительной кожи ее шеи. Вера откинула голову на его грудь и довольно улыбнулась. Миллион раз Аарон находил повод обнять ее и сказать приятное, как если бы каждый день был их последним. Иногда это беспокоило ее. С другой стороны, это постоянно напоминало, что нельзя терять драгоценное время.

– Скорее в маляры, – парировала Вера.

Последний месяц они занимались ремонтом роддома № 1. После работы брались за любое дело наравне с другими строителями, а следом помогали Наталье, новому главврачу, разобраться с архивом. Чаще всего они вытаскивали по две коробки с коричневыми папками и садились на новую скамейку перед входом, где до полуночи вчитывались в неразборчивые каракули уволенного и лишенного разрешения на врачебную практику Радия.

Вместе с Натальей они искали родителей забранных в ПЭЦ детей. Теперь он, правда, назывался иначе – Центр поддержки сирот. Сразу после проведения судебного процесса над Сентябриной и Мирославой, Отдел управления человеческими ресурсами расформировали, а последователей старого режима сняли с должностей. Среди них оказались и директор ПЭЦ с Катриной. Их места заняли Аарон и Вера. Пока он утрясал детали и добивался финансирования, Вера занималась детьми. Своим первым распоряжением они упразднили рейтинг и позволили воспитанникам самим выбирать свою судьбу после выпускного. К несчастью, отца Люба и родителей Киры им найти так и не удалось. Малыши остались у них на попечении.

– Ты, как всегда, слишком строга к себе, – заметил Аарон.

– Надеюсь, что это поможет мне никогда не зазнаваться, – ответила Вера.

Теперь на ней лежала ответственность за детей в приюте, и она не могла позволить себе потерять бдительность. Она своими глазами видела, как власть развращает человека, и ни за что не хотела повторить путь Сентябрины и Мирославы.

– Если это кому-то и удастся, то только тебе, – сказал Аарон и прикусил мочку ее уха. От этого места вниз по ее спине пробежал каскад сладких мурашек.

Вера положила ладони поверх рук Аарона. Он тут же переплел свои пальцы с ее, и сердце счастливо екнуло. Она была уверена, что никогда не устанет наслаждаться его прикосновениями.

Аарон был, есть и будет ее миром.

Коммуникатор на запястье завибрировал. Вера нехотя высвободила правую руку, нажала на экран и отключила напоминалку.

– Нам пора возвращаться, а то гости будут ждать под дверью, – сказала Вера.

От роддома до их новой квартиры ехать на CT1 было меньше часа, но Вера хотела успеть снять перепачканный краской комбинезон. Жить в комнате под землей, как это делали руководители ПЭЦ до них, Вера отказалась, поэтому они выбрали небольшие апартаменты на бывшей границе между округами, чтобы днем заботиться о сиротах, а вечерами восстанавливать второй округ. Вслед за больницами и роддомами они с Аароном хотели бросить все силы на ремонт школ.

– Тот день, когда Ида и Таня придут вовремя, я отмечу красным в календаре, – хмыкнул Аарон, но все-таки опустил руки.

Подруги продолжали с невероятной самоотдачей работать там же, куда попали после выпускного. Раз в неделю Таня с Идой заезжали к Вере и Аарону и засиживались у них допоздна. С собой они приносили продукты, из которых вчетвером готовили ужин. Не забывали подруги и о свежих сплетнях. Одной из последних сенсаций стал успех Макса. Он наконец нашел способ излечиться от своей болезни, которая вернулась к нему после реинициации. И хотя он так и не простил Веру, она была за него счастлива.

– Сегодняшний день и без того заслуживает стать особенным, – сказала она.

В полдень, ровно год спустя после событий в ОУЧР, состоялась инаугурация новых руководителей государства: федерального канцлера и федерального президента. Первый был выбран из числа бывших Вечных, вторым стал Емельян. Впервые за триста лет в стране прошли демократические выборы.

– Ты не жалеешь, что не стал баллотироваться ни на одну из должностей? – спросила Вера, оглядываясь на Аарона.

Его кожа потемнела за месяцы работы под открытым небом. На носу появились веснушки, а волосы искрились золотом, выгорев на солнце. Аарон выглядел таким живым и безмятежным. Тайны, интриги и страхи – все осталось в прошлом.

– Я сотни лет боролся за страну и чуть не лишился своей Веры, – лукаво улыбнулся он. – Кажется, я заслужил небольшую передышку.

Вера довольно хмыкнула, подняла кисточку и ведерко с краской и вновь посмотрела на синее сердце. Получилось далеко не идеально, но сейчас она делала то, к чему лежала ее душа. Больше никто не требовал от нее быть лучшей, никто не определял ее судьбу на целую Вечность вперед.

Вера наконец-то стала свободной.

– Поехали домой, – сказал Аарон, забирая у нее ведерко с краской. – Не то девочки ждать будут.

– Целую Вечность?

– Самое бо́льшее – целую жизнь.

Благодарности