Вечность Эллы и Миши (ЛП)

Ее прямота ошеломляет меня, и я рассматриваю идею сорвать с нее одежду и заняться с ней любовь прямо сейчас. — Что ты хочешь, чтобы я сделал с этим заявлением, потому что у меня есть тысяча идей.

Она натянуто мне улыбается. — Я не хочу, чтобы ты пока что-то делал. Я просто хочу, чтобы ты знал, что это именно то, что я испытываю сейчас. Чтобы ты знал, что ты заставляешь меня испытывать это. Я должна работать над тем, чтобы делиться своими чувствами.

Я мягко целую ее в щеку и слезаю с нее, но не раньше, чем трусь об нее один раз. Она задыхается от ощущения меня, и я ухмыляюсь.

— Ты лучше, чем ты думаешь, Элла Мэй. — Я указываю на свой рот. — Видишь, ты заставляешь меня улыбаться.

Она закатывает глаза, поднимаясь с постели и поправляя рубашку. — Все что мне нужно сделать, так это снять одежду, и ты сразу же будешь улыбаться.

Я уставился на нее, представляя ее потной и голой подо мной.

— Перестань так на меня смотреть. — Ее дыхание сбивается. — Из-за тебя мне тяжело дышать.

Все еще не отрывая от нее взгляд, я вытаскиваю телефон из верхней коробки, множеством которых завалена моя крошечная комната. — Ты хочешь поехать в Нью-Йорк?

Она выгибает брови. — Как друзья?

Я киваю, набирая номер отца. — Ну, если это именно то, чего ты хочешь, то да…как друзья.

— Это именно то, чего я хочу на данный момент, — отвечает она. — И да, я поеду с тобой, потому что я люблю тебя.

Элла

Меня осенило утром, после того как Миша напился, что у него могут быть проблемы. Он делает то, что и мой отец, использует алкоголь, чтобы справиться со своими проблемами. Даже если будет трудно противостоять ему в этом, я все равно должна это сделать.

Я вываливаю это своему терапевту, во время своего последнего визита до нашей с Мишей поездки в Нью-Йорк, но она не соглашается.

— Не думаю, что это хорошая идея на данный момент, Элла, — сказала она громко, перекрывая дождь, бьющий по окну. Тротуары снаружи затоплены, небо темно серое, и воет ветер. — Ты все еще разбираешься с собственными проблемами, и донесение вещей такого рода людям, может, принести ужасные эмоции.

— Миша не такой, — не соглашаюсь я, повышая свой голос из-за гула грома. — Он никогда намеренно не причинит мне боль.

— Противостояние проблем является трудностью для всех. — Она надевает свои очки и читает вчерашние записи. — Как у тебя обстоят дела в последнее время? Все было хорошо?

Я рассказываю правду, даже если первой моей реакцией было приукрасить все. — Я была в порядке до звонка Дина. Хотя, я уже смирилась с тем, что он звонит мне только для того, чтобы рассказать насколько хреновые вещи происходят.

— Так почему он тебе звонил? — интересуется она.

Огромная опухоль набухает в моей голове, когда я мягко говорю:

— Потому что сегодня день рождение моей мамы.

Она не смотрит на меня с симпатией, поэтому она мне и нравится. — Был ли он груб с тобой во время разговора?

Я дышу изо всех сил. — Немного. Думаю все это потому, что он все еще винит меня в смерти нашей мамы.

Ее карандаш балансирует над бумагой, готовый сделать запись. — Ты говорила с ним о том, что чувствуешь, когда он причиняет тебе боль?

Я качаю головой. — Нет, и я не хочу.

Ее рука быстро скользит по бумаге, когда она что-то записывает. — Что ты делала после того, как закончила разговаривать с Дином? Расстроилась?

— Я не расстроилась, — поправляю я ее. — Просто немного погрустила, вернулась в свою комнату и свернулась калачиком на кровати на некоторое время. Хотя позднее я сама и вытащила себя из этого состояния.

— Это хорошо. — Она снимает очки, и там где они прижимались к носу остаются красные линии. — Во сколько ты уезжаешь в Нью-Йорк?

Откинув голову назад, я смотрю на часы на стене над моей головой. — Вроде бы, через четыре или пять часов.

— Ты будешь в порядке? — спрашивает она. — Ведь ты будешь всю поездку наедине с Мишей.

— Я буду в порядке, — заверяю я ее. — Знаю, вы не хотите, чтобы я с ним встречалась (и я не хочу), но он все еще мой друг и нуждается во мне.

— Я никогда не говорила тебе, чтобы ты не встречалась с ним, Элла. — Дождь усиливается, скрывая окно водой, и она повышает голос. — Я лишь сказала тебе, что, пока ты не построишь свою устойчивую жизнь, ты должна облегчить все как можно сильнее, а отношения в целом никогда не бывают простыми.

Я накручиваю локон волос на палец. — Как я узнаю, что готова снова с ним встречаться?

Она ободряюще мне улыбается. — Только ты это знаешь, но могу я тебе посоветовать идти маленькими шажочками во всех твоих отношениях, ведь благодаря этому у твоих мыслей появится время, чтобы немного замедлиться, и ты сможешь увидеть, что реально, а что нет?

Мои мысли мчатся, когда я встаю на ноги и перекидываю сумку через плечо. — Думаю, мы увидимся, когда я вернусь.

Она провожает меня к двери. — Береги себя, Элла, и помни, если тебе что-то понадобится, звони.

Я машу на прощание и выхожу под дождь, направляясь в сторону квартиры. Мои сапоги хлюпают по лужам, и даже не смотря на то, что я пробежала весь путь, мои волосы и одежда все же промокают.