Вечные хлопоты. Книга первая

— Погоди, Андрей Павлович, — попросил Антипов смущенно. — Сомненья, понимаешь, есть у меня...

— Что такое?

— Да про дом все думаю... Хорошо ли затеяли?

— Опять двадцать пять! — сказал Сивов неодобрительно.

— Оно, конечно, с одной стороны, вроде и правильно все, а вот подумаю... Сам сказал, что помещиком жить стану.

— Пошутил же я, Захар Михайлович!

— Во всякой шутке своя правда есть.

Сивов присел рядом.

— Мы же выяснили все насчет ваших сомнений и частной собственности. Важно отношение человека...

— Ты, Андрей Павлович, извини меня. Не силен я в этих рассуждениях, грамотешки маловато, сам знаешь. Кажется мне, что люди осуждают...

— Недалекие, значит, люди. Подумайте: миллионы людей остались без крова, без крыши над головой. Так?

— Ну...

— Государство наше разорено войной и пока не в состоянии обеспечить этим людям элементарные условия жизни. А жить людям надо, согласны?..

— Ясное дело, надо...

— Решайте: как выйти из этого положения? Как справиться с проблемой? Учтите при этом, что нельзя сейчас все силы и средства бросить на строительство жилья! Победить мы победили, но война научила нас многому, и мы обязаны смотреть в будущее, быть готовыми ко всему...

— Это точно.

— И каково ваше решение?

— Что я?.. — сказал Антипов, пожимая плечами. — Есть люди, у которых голова посветлее моей.

— Не то, не то, Захар Михайлович! Партия видит одну из важнейших и коренных задач времени в том, чтобы дать народу возможность нормально жить, создать условия для этой жизни!..

— Значит, опять временное отступление, как при нэпе?..

— Это разные вещи! Качественно разные!.. Если хотите, государство кровно заинтересовано в том, чтобы устроить быт людей. Согласитесь, Захар Михайлович: устроен быт, имеет человек добротное жилье и кусок хлеба — он и работает лучше, производительнее...

— Получается, вроде как не мне государство идет навстречу, помогает, а я ему? — с сомнением спросил Антипов.

— Можно сказать и так, если учесть, что государство наше — это мы с вами, Костриков, машинистка ваша... Как ее?

— Надя.

— Надя, ваш зять, дочка!.. Народ, Захар Михайлович. Вообще это же прекрасно, когда человек строит дом! И нет, нет в этом никакого отступления, противоречия.

— Выходит, и при коммунизме останется личная собственность?

— Непременно! — сказал Сивов, улыбаясь. — Давно прошли времена, когда люди думали, что коммунизм — это общие жены, дети, кастрюли. Об этом, запугивая народ, болтали наши идейные враги, Захар Михайлович... Мы с вами как-нибудь побеседуем еще на эту тему. Да, когда невестка приезжает?..

— Ждем, — ответил Антипов. — С работы, наверно, сразу не отпускают. Она же фельдшером там.

* * *

Собираясь в райздрав, Татьяна чувствовала себя виноватой, словно обманула людей, доверившихся ей. Матвеев успокаивал ее, говоря, что никто не подумает такого, а спасибо скажут, и все же она робко, пряча от стыда глаза, положила на стол заведующему заявление об уходе.

— Уезжаете, значит, от нас?

— Уезжаю...

— В Ленинград?

Она кивнула молча.

— На что вам сдался этот Ленинград, Татьяна Васильевна?.. Шум, понимаете, грохот, дым, гарь.. Ужас, ужас! Ни тебе настоящего лета, ни тебе человеческой зимы — круглый год слякоть. А у нас прекрасный климат, тишина и раздолье. Благодать у нас! Признайтесь, ведь благодать?..

— Признаю, — сказала Татьяна.

— Видите, видите! — подхватил заведующий радостно. — И работа самостоятельная у вас, интересная. Да на такую работу, Татьяна Васильевна, я вам прямо скажу, любой опытный врач не только из Ленинграда, из самой Москвы с полным удовольствием к нам поедет, потому что здесь — богатейшая практика!

— Это верно. Только болеть никто не хочет. — Она улыбнулась.

— Потерпите, заболеют еще!

— Лучше не надо.

— Да, да!.. — И продолжал вдохновенно: — Разве в Ленинграде вы будете иметь такую возможность развернуться?.. Никогда! А скоро построим в Гореликах новое помещение для больницы, установим современное оборудование, оборудуем вам отдельную квартирку прямо при больнице и назначим главным врачом...

— И сколько же в больнице отделений намечается?

— Сколько отделений? — Заведующий смутился, но ненадолго. — А что вы думаете? Мы теперь все будем строить навечно, крепко и с размахом... Телефонную связь в ближайшее время проведем, автомашину выделим. В облздраве обещали фонды...

— Охотно верю, что когда-нибудь все именно так и будет, — сказала Татьяна искренне. — Но я должна уехать.

— Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Ей, понимаешь, про Фому, а она про Ерему! — Заведующий присел рядом. — Давайте, Татьяна Васильевна, рассуждать здраво...

— Давайте.

— Вы собрались ехать в Ленинград.

— Да.

— И что хорошего в Ленинграде?.. Подождите, не перебивайте! Красивый город, музеи, достопримечательности?..

— Не в этом дело, — возразила Татьяна и призналась: — Между прочим, я никогда не была в Ленинграде.