Вечные ценности. Статьи о русской литературе

Еще более интересным кажется нам вопрос, не от финнов ли идет традиция о вампирах, упырях и вурдалаках, явно распространившаяся по всей Европе из очага, расположенного близ Карпат? Родина этого леденящего кровь мифа, со всем его деловым реализмом, – мы знаем привычки, нравы и слабости вампиров, их психологию и склонности, не менее точно и подробно, чем характерные свойства какого-нибудь существующего в природе животного или странного маленького народа – находится в Венгрии и Румынии, или еще точнее, в Трансильвании, там, где соприкасаются две нации. Румыны может быть глубже, чем венгры разработали вопрос, как в фольклоре, так и в художественной литературе. Их «стригои» всегда жили под пером поэтов и писателей: Сихляну[428], Болинтиняну[429], величайший из румынских поэтов Эминеску[430] в поэме «Вампиры», Михаил Замфиреску[431] в своей «Невесте вампира» – все внесли свою лепту в создание легенды. Американец Брэм Стокер[432] имел все основания, сочиняя свой справедливо знаменитый роман «Дракула», поместить всего графа Дракулу (что, между прочим, по-румынски значит «дьявол») именно в это окружение. Но можно предположить, что если румыны вложили в дело свое воображение, вообще живое у латинских народов, то база была заложена венграми, т.е. племенем той же самой угро-финской расы, как и наши поволжские и уральские финны. Скажем откровенно, что, разбирая вопрос согласно научным приемам, мы вовсе не уверены в душе, что легенда не имеет под собой никаких оснований и не соответствует никакой реальности. Только проследить ее происхождение в глубине веков не представляется сейчас возможным…

Однако, если явления шаманизма в широком смысле распространены на необъятном пространстве, в наиболее типичном виде он существует в Сибири, среди якутов, бурят и чукчей. Здесь мы находим ярко выраженное шаманство, как мы привыкли себе его представлять: бубен, исступленная пляска, переходящая иногда в припадок вроде эпилептического и сопровождающаяся откровением, одним словом, «камлание». Европейцы, русские и выходцы с запада столкнулись с шаманством давно: но их подход обычно бывал совершенно чужд научной объективности. Они всегда видели в туземных кудесниках обманщиков и шарлатанов, одни с христианской точки зрения, другие с чисто материалистической.

Предпринявший первым попытку беспристрастного исследования В. М. Михайловский[433], автор книги «Шаманство», выпущенной в Москве в 1892 году Императорским Обществом Любителей Естествознания, Антропологии и Этнографии, с сокрушением констатирует этот недостаток, присущий даже самым ценным из работ его предшественников. При всем том, из их показаний встает со всей ясностью, что многие шаманы были люди вполне искренние и по-своему благочестивые, и что их профессия была для них непреодолимым призванием: пытаясь от нее отказаться, они становились иногда больными. В ряде случаев они бывали при том даже равнодушны к наживе. Бывало и так, что внешние чудеса сами по себе не главное в работе шамана: население часто больше уважало тех, которые не прибегали к подобным приемам и ограничивались чтением заклинаний и совершением обрядов.

Но шаманы, когда хотели, делали совершенно необъяснимые вещи, единогласно засвидетельствованные совершенно враждебно и скептически настроенными путешественниками. Буря, разражающаяся внутри шатра и грозящая его повалить, потусторонние голоса, связанный шаман, оставленный в середине палатки и вдруг входящий в нее со двора, а главное непобедимый ужас, охватывавший всех присутствовавших, – таковы факты, о которых рассказывает, например, ученый и писатель Тан-Богораз[434], уже после войны описывавший свои наблюдения над чукчами в период, когда он, еще в царское время, жил в ссылке на Колыме.

Все эти детали удивительно напоминают удачный спиритический сеанс и наводят нас на мысль, что спиритам следовало бы получше ознакомиться с религией и воззрениями анимистов, ибо между ними есть определенная связь. Да она собственно есть и в их теории, поскольку анимисты верят в существование духов и в возможность общения с ними, и даже весьма эффективно это общение осуществляют. Если только допустить правильность мнения спиритов и то, что их опыты основаны на какой-то реальности, то не было бы никакого резона отрицать мистический опыт шаманов, веками получавших те же самые результаты иными (иногда похожими) эмпирически найденными способами.