Вечный человек

— Эх, старина, я сам не сразу понял. То ли еще будет! — И уже строго: — Выполняйте приказ!

Томительная вечерняя поверка близилась к концу. Если бы кто-нибудь пристально посмотрел сегодня на русских, то заметил бы, что многие из них стоят вытянувшись, гордо подняв голову.

Лишь за несколько минут до выхода на площадь командиры участвующих в параде подразделений приказали своим бойцам:

— После поверки не расходиться. Будем возвращаться строем.

Особых разъяснений не требовалось. Каждый советский человек знал, какой сегодня день и почему нужно возвращаться строем.

И вот — на апельплаце осталось только несколько групп русских лагерников.

Чуть слышно, от одного к другому была передана команда:

— Смирно!

Бойцы в группах замерли. Потом — другие команды: «Направо!», «Шагом марш!» Стройная колонна через просторную площадь направилась к седьмому бараку.

В узком закоулке между седьмым и восьмым бараками стояла еще одна группа русских военнопленных.

Когда показалась колонна, здесь тоже прозвучала команда:

— Смирно!

Назимов шел в первой шеренге. Он еще издали увидел Симагина, Смердова, Толстого, Кимова, Бикланова и других членов «Русского военно-политического центра», принимавших парад.

— Строевым! — тихо скомандовал Баки.

Бойцы в шеренгах, твердо печатая шаг и высоко держа голову, прошли мимо руководителей подпольной организации. Решительные лица, смелые, мужественные взгляды. Каждому участнику «парада» так и хотелось закричать «ура!».

План восстания

С первых же дней формирования бригад «Русский военно-политический центр» ставил перед комбригами главную задачу: подготовка к восстанию. Но тогда выполнение этой задачи казалось далеким и туманным, даже сами комбриги думали о восстании как о чем-то отвлеченном и представляли его в самых общих чертах. Командирам невольно думалось, что перед самым восстанием непременно произойдут какие-то сверхважные события, которые в корне изменят все планы. Но время шло. Шаг за шагом подпольщики приближались к выполнению решающей задачи. И чем меньше оставалось сделать шагов, тем конкретнее представлялось дело. Сегодня момент восстания настолько приблизился, что планы стали уже не мечтой, а реальностью. Теперь все должно подчиниться железной дисциплине, намеченному нерушимому порядку, трезвой и расчетливой командирской воле. Приближался день и час, когда слово будет предоставлено оружию. Теперь командир не имеет права ни сомневаться в успехе дела, ни упускать что-либо из виду.

«Интернациональный центр» со своей стороны принял общее решение о подготовке к вооруженному восстанию. Выработка конкретного плана была поручена «Русскому военно-политическому центру». Тот возложил эту задачу на своих военных специалистов Смердова, Назимова и Бибикова — нового командира «Каменной» бригады. Дело Рыкалова все еще проверялось, и этому не предвиделось конца. Сам обвиняемый и клялся за каждую возможность обелить себя. И все же складывалось впечатление, что в свое время он непозволительно запутался в сомнительных связях. Руководило ли им тогда только любопытство или преследовался какой-то смутный расчет на улучшение своей судьбы, пока что трудно было сказать. Но о серьезном доверии Рыкалову теперь не могло быть и речи. Он держался тихо, послушно, понимая, что каждый его шаг находится под наблюдением.

Что же представлял собою конкретный план восстания, разработанный военными специалистами «Русского военно-политического центра»?

На заседании центра обсуждались два варианта плана. Первый вариант был рассчитан на восстание в благоприятных условиях. А именно:

а) в окрестностях лагеря будет сброшен воздушный десант советских войск;

б) в районе, прилегающем к лагерю, начнут действовать партизаны;

в) немецкие рабочие Тюрингии поднимут восстание против фашистского режима;

г) вплотную к Бухенвальду приблизится линия фронта.

При наличии одного из этих условий оружие раздается бойцам в самый день восстания, утром, перед отправлением команд на работу, и основные военные действия начинаются вне лагеря.

Этот вариант исходил из определенных расчетов во времени. Разводка лагерников по рабочим командам, как правило, занимала больше часа. Когда команда заключенных, работающих в цехах Густлов-верке, подходила к воротам предприятия, в это время рабочие карьеров и каменоломен, а также ремонтники дорог обычно только еще приближались к эсэсовским казармам. Остальные команды в это же самое время частью выходили из ворот лагеря, частью готовились к выходу. Все это было не раз проверено наблюдателями-подпольщиками. Наблюдение говорило также, что в этот час и охрана самого лагеря и конвоиры рабочих команд наиболее рассредоточены, следовательно, уязвимы для нападения.

По условному сигналу лагерники-повстанцы, разбросанные по разным местам, должны, были одновременно начать военные действия. Успех восстания решала внезапность и, по возможности, массированный, дружный удар по всем намеченным объектам.