Вечный день

В кабинете было так же темно, как и в прихожей; жалюзи опущены. Хоппер зажгла свет — выключатель ужасающе громко щелкнул — и осмотрелась. Аккуратная комнатка соответствовала ее ожиданиям: у правой стены — исполинский стеллаж с книгами, напротив картотечный шкаф, между ними, под выходящим на соседский дом окном, письменный стол. Вот ковер оказался самым толстым в доме, что ее удивило, поскольку она никогда не считала брата бытовым снобом.

Элен и сама не знала, что же здесь ищет. Пожалуй, решила она, стоит начать с картотеки. Открыть ее не составило труда: металлический ключик в связке отыскался сам собой. В самом верхнем ящике хранились коричневые папки, расставленные в алфавитном порядке, на первой значилось «Каталог». Элен вытащила второй скоросшиватель. Внутри аккуратным угловатым почерком Марка, чересчур мелким для линованных строчек, было расписано содержание: «1. Авис. 2. Адельман. 3. Акро. 4. Андерби. 5. Арнос. 6. Астро…»

И так далее, до самого низа страницы. Хоппер открыла «Арнос»: «Информационная сводка по трем мужчинам, подозреваемым в планировании взрыва в центральном Лондоне. Находились под наблюдением Наутилуса на протяжении трех недель. Имеются основания для дальнейшего наблюдения». Через несколько абзацев: «Рекомендуемые меры: обыск и арест». И в самом конце страницы пометка более крупным небрежным почерком: «Заключение: дом взят штурмом. Подозреваемые открыли ответный огонь. Застрелены. Отражено в итоговой сводке для Фиверби».

Хоппер пролистала папку дальше. Каждое кодовое имя, судя по всему, означало реально существующую личность, за которой на том или ином основании устанавливалось наблюдение. Отчеты неизменно снабжались комментариями брата, написанными темными чернилами на полях. То были его личные замечания: кое-где он писал «прокол», а раз даже «уволить за прокол». Порой текст отмечался галочкой. Элен открыла «Каталог», содержавший, как выяснилось, ключ ко всем остальным: длиннющий список прозвищ с указанием настоящего имени объекта наблюдения. Гетина или Торна, однако, среди них не оказалось.

В следующем ящике папки тоже хранились в алфавитном порядке. Поначалу Хоппер не понимала, почему они размещены в разных местах, пока не заметила на верхнем маленькую надпись заглавными буквами: «ЦЕНТРАЛЬНАЯ БРИТАНИЯ (2046-)». Ящику под ним соответствовал ярлык «СЕВЕРНАЯ БРИТАНИЯ». Папки в нем относились к тому же самому временному периоду, последним тринадцати годам. Сведения еще ниже были подписаны «ЮЖНАЯ БРИТАНИЯ». Наконец, на самом нижнем ящике значилось: «ШЕЛЬФ». Опустившись на колени на мягкий ковер, Хоппер вытащила его и принялась просматривать каталожную папку, очень тонкую по сравнению с предыдущими.

По-видимому, рассудила Элен, за пределами страны проживает гораздо меньше людей, за которыми необходимо следить. Она повела пальцем по фамилиям, не особенно-то надеясь встретить имена Торна или Гетина. Однако довольно скоро ей попалась одна расшифровка: «Кромвель = Хоппер».

Наверно, не сиди она на коленях, ноги у нее так и подкосились бы. Внезапно заныли ушибленные ребра, в ушах застучала кровь.

В первых двух папках имени «Кромвель» не встретилось.

Но вот в третьей — да. Сводка о Хоппер, тоже, кажется, третья по счету, объемом оказалась гораздо больше всех остальных. Внезапно одеревеневшими пальцами Элен принялась листать страницы, уже совершенно не обращая на производимый шум.

«Объект появился на платформе Вестерли-12 (LB4) 26 марта 2056. Агент на платформе установил наблюдение за ней посредством профессиональных взаимоотношений». Наверное, агент — Швиммер. Все-таки она ошиблась в своем предположении, что командир не будет шпионить за подчиненными.

Хоппер продолжила читать дальше: «Агент на платформе вступил с объектом в интимные отношения. Полагает, находится вне подозрений. Объект эмоционально сдержан и недоверчив. Финансовая мотивация не действует, оптимальный способ подхода не определен. В случае возникновения необходимости в таковом предлагает играть на патриотизме».

Внезапно ей стало тяжело дышать.

После сводки следовали отчеты с пометками Марка.

«Интимные отношения». Значит, не Швиммер. Харв. Мужчина, с которым она занималась сексом, делилась секретами на узкой железной койке, для которого ставила музыку на древнем магнитофоне, втиснутом меж их телами. А Харв спал с ней и строчил на нее доносы, которые, в свою очередь, запрашивал или же выкрадывал ее родной брат.

Хоппер села на корточки. Так вот, значит, почему за ней прилетели Уорик и Блейк. Письмо Торна дошло до нее не замеченным спецслужбами, но в итоге его все-таки перехватил Харв. Прочел, аккуратно снова запечатал и позволил передать послание ей. Она попыталась вспомнить, что еще рассказывала ему, но вдруг осознала, что это уже не имеет значения. Слишком поздно. Подборку завершала заметка чернилами потемнее, написанная Марком: «Объект освобожден после первого ареста, повторный отложен». После всех открытий ее упоминание братом в третьем лице, однако, ранило не меньше.