Вечный двигатель маразма

– Спасибо, солнышко, я жду ученицу. Я репетитор. Одинокая старость – так плохо. На пенсию не выжить. Государство три копейки платит, их едва на коммуналку хватает. А в пожилом возрасте еще и лекарства нужны. Когда ты в юности нищая, одна пара трусов в запасе, то это не удручает. В старости копеечки гнутые считать грустно. Понятно же, что скоро умирать, а что ты видела? Я только работу. Не поверите, ангел мой, я ни разу в море не купалась, за границу не летала. В советские времена простому человеку даже в Сочи было не попасть. Дорого. Путевку не достать. Для таких, как я, был пансионат в Подмосковье, где на завтрак давали манную кашу, на обед куриный суп.

Актриса она отменная. Представляете, я все знаю, людей у нее с пакетами вижу, а на меня жалость напала. Стою, чуть не плачу, так несчастную бабулю жалко. Потом женщина подошла и увела ее в дом. Я головой потрясла, в себя пришла, думаю: «Марина, какого черта ты бабку слезами обливать решила? У нее деньжищ поболее твоего». У старухи талант. В ее лице сцена потеряла великую актрису. Вы хорошие люди, Жорика моего обласкали, собак любите. Не ходите к Ксении, она мошенница. У нее, между прочим, дочь есть.

– Мы знаем, – кивнула я, – Люба.

– Нет, Соня, – возразила Марина, – она очень мать любит, трясется над ней.

– Соня? – повторил Степан. – Вы уверены?

– Конечно, – возбудилась Фунтова, – у нее свои ключи. Приходит почти каждый день, примерно в восемь вечера. Заглядывает на кухню или в комнату, говорит:

– Мусик! Это я.

Бабка отвечает:

– Сонюшка!

Дочь сразу занавески задергивает, поэтому я вам ничего больше рассказать не могу. Машина у нее есть! Старые «Жигули», развалюха, номер у меня записан! Хотите, дам его?

– Будем благодарны, – кивнул Степан. – Можете Сонину внешность описать?

Марина вытянула губы трубочкой.

– Обычная такая, не толстая, не худая! Прическа нормальная, глаза как глаза. В толпе на нее внимания не обратишь.

– Сколько лет Соне? – поинтересовалась я.

Фунтова взяла Жорика на руки.

– Я плохо возраст определяю. Наверное, она старше вас, Виола. Но точно не знаю. Если она вам нужна, то по номеру машины ее легко найти. Я детективы обожаю, могу… Виола! Вы уж простите! Наверное, думаете, почему я с вами такая откровенная! Не могу больше прикидываться. Я вас узнала. Сразу. Как только вы в комнату к бабке вошли… Сначала ваше лицо мне просто знакомым показалось. А потом я очень быстро сообразила: у старой вруньи моя любимая писательница Арина Виолова! Ни одной вашей новинки не пропускаю.

Фунтова вскочила, подошла к «пеналу» и распахнула его. Обычно в таком шкафу на кухне хозяйки держат крупы, миксер, кофемолку, мясорубку, разные банки. Но сейчас перед моими глазами предстал ряд романов Арины Виоловой, полная подборка, начиная с первого издания и заканчивая тем, что вышло недавно. На каждом корешке в самом низу была наклейка «Читай-город». Очень хорошо знаю и люблю этот магазин, в нем всегда огромный выбор книг и цены нормальные. Я вытащила один томик, открыла его и увидела чек. Марина приобрела мои детективы в торговой точке на Сухаревской площади. Я там иногда встречаюсь с читателями, знакома со всем руководством, продавцами. Очень хорошие люди, настоящие профессионалы, любят покупателей, стараются ради них. Сумма на чеке и количество приобретенных за один раз творений Арины Виоловой заставили меня призадуматься.

– Вы мой самый кумиристый кумир! – заявила Марина. – Папу вашего, Ленинида, я обожаю! Когда к Ксении кто-то приходит, она за занавески не хватается. А с вами было иначе. Я видела, как вы с ней за стол сели, а хозяйка вмиг рулонки опустила, и мне стало ясно: мерзавка решила мою любимую писательницу надуть! О чем вы говорили, не знаю, занавески-то закрыты были. Пожалуйста, сделайте со мной селфи! Умоляю! Я просто за людьми наблюдаю! Из интереса, никогда, никому, ничего не рассказываю! Но вам! Ради вас я готова на все! Поняла, что вы к старой карге приехали с деньгами!

Я очень смущаюсь, когда меня хвалят. Жизнь приучила меня настороженно реагировать на комплименты. Всякий раз, когда кто-то громко восторгается детективами Арины Виоловой, в моей голове мелькает мысль: «Ох, неспроста сейчас медовые речи слышу, интересно, что этому человеку от меня надо?» Но сфотографироваться-то совсем не трудно. Я улыбнулась.

– Конечно, с удовольствием.

Марина взвизгнула, кинулась ко мне, заключила меня в объятия и смачно поцеловала прямо в губы.

– Сейчас вам фото Сони покажу! Я ее на телефон щелкнула! Специально! Когда вы ушли, она вскоре появилась! Запечатлела ее! Специально даже во двор Ксении пришла!

– Что-то вид у тебя невеселый, – хихикнул Степан, когда мы сели в машину.

– Ненавижу, когда меня облизывают посторонние, – простонала я.

– Это от огромной любви, – рассмеялся Степан, – благодаря обожанию Фунтовой мы узнали много интересного о Ксении. Мда! Каково твое впечатление от фанатки?

– Понимаешь… – начала я, и тут в сумке зазвонил телефон.

– Виолочка, – пропела Маргарита, – вы же помните?

Я удивилась. Что я должна помнить?