Вечный кролик

– Харви вроде как милый и очень умный, – сказала она. Я заметил блеск в ее глазах, и передо мной вдруг словно замельтешили предупреждающие флажки. – Внешне он Лабораторный, но фамилия у него Мак-Лютиковый, так что на самом деле он Домашний.

Я мысленно хлопнул себя по лбу. Неудивительно, что у меня не получалось его найти. Он вообще не был Лабораторным кроликом. Впрочем, Безухий тоже не догадался, так что я чувствовал себя не таким дураком.

– Что самое классное, – продолжала Пиппа, – он не пытался ко мне подкатить и очень здорово танцевал.

Мне это совсем не понравилось. Харви Мак-Лютиковый скорее всего был связан с Подпольем, и, если так, Пиппа могла оказаться в серьезной опасности.

– Слушай, тебе не стоит…

Я затих. Я никогда не говорил Пиппе, что ей нельзя как-то поступать и кем-то быть, и я думал, что сейчас вовсе не время начинать это делать. Если ей нравился кто-то, подозреваемый в участии в запрещенной кроличьей группировке, то я не мог ей мешать… как бы глупо это ни казалось.

– Что не стоит? – спросила она.

– Тебе… стоит быть осторожнее. К межвидовым отношениям[49]

все еще относятся с неодобрением.

В лучшем случае пары кролик/человек встречали с удивлением, в худшем – с отвращением. И хотя формально это оставалось незаконным, такие пары привлекали к ответственности все реже, вероятно, благодаря пламенной речи лорда Джефферсона в защиту его отношений с Софи Кролик, произнесенной во время ухода лорда с должности Генерального прокурора.

– Нет у нас никаких отношений, – сказала Пиппа таким тоном, что стало ясно – у них точно завязались отношения. – И потом, – сказала она, вздергивая подбородок, – не тебе мне об этом говорить. Ты будто не втюрился в Конни.

– Вовсе нет. И потом, мы давно друг друга знаем. Мы с ней еще в универе вместе учились.

Она уставилась на меня.

– Ты мне об этом не рассказывал.

– Разве?

– Нет, ты точно упустил эту крохотную деталь. Ну да неважно, ты же просто млеешь, когда она рядом, и в последнее время стал сильно топить за кроликов.

Она какое-то время помолчала, а затем спросила:

– А насколько хорошо вы друг друга знали в университете?

– Мы были просто хорошими друзьями.

– Хм. Как я и Харви?

Я вздохнул.

– Ладно, я тебя понял.

Повисла пауза.

– Так ты хочешь снова с ним увидеться? – спросил я.

– Да, – сказала она. – Да, хочу.

Гнев и ярость во «Всех Святых»

Еженедельник «Лис и друзья» предназначается для умных, образованных и состоятельных лисов. Там публикуются новости, обзоры, заметки о моде… и советы о том, как эффективнее убивать кроликов. Журнал похож на смесь журналов «Охотник», «GQ» и «Солдат удачи».

Следующим утром Тоби меня не ждал. По нашей давней договоренности, если он не появлялся ровно к 9:05, ему приходилось добираться до работы самостоятельно.

Когда я пришел в офис, Флемминг и Куницына на месте не оказалось, но Безухий уже был там. Когда я пожелал ему доброго утра, он проигнорировал меня. Я был обязан сообщить ему о Харви, но решил, что не стану этого делать. Для меня Харви был всего лишь кроликом-таксистом.

Ничего необычного в этом не было.

Я заварил себе чай и сел опознавать кроликов. Через час я уже поймал первого Миффи. Я подумал о том, чтобы сказать, что это один и тот же кролик – просто ради того, чтобы повставлять палки в колеса, – но способности опознавателей всегда тщательно проверялись. Не я один просматривал эти фотографии. И если другой опознаватель укажет на Миффи, которого я не заметил, кто-нибудь заподозрит, что во мне проснулась совесть, и я останусь без работы. Я вдруг подумал, что опознаватели, заявлявшие о том, что потеряли свои способности, скорее всего, ничего не теряли – просто у них была дочь вроде Пиппы или они повстречали кроликов вроде Дока и Конни.

Я посмотрел на Безухого. Тот молча что-то читал. Я не очень-то любил Тоби, но с ним хотя бы можно было поговорить, чтобы разбавить скуку трудовых будней. Тишина висела еще полчаса. Безухий делал какие-то пометки, перекладывал бумаги и сопел. Наконец я произнес:

– Где Куницын?

– Нет его, – сказал он, не поднимая глаз.

– Да, я вижу. А Флемминг?

– Флемминг – это кто?

– Женщина с повязкой на глазу. Ваша начальница.

– Ах, она. Нет, ее тоже нет.

– Вы знаете, куда они пошли?

Он наконец остановился, бросил пухлую папку, которую читал, на стол и, повернувшись, уставился на меня. Одно его веко задергалось.

– Ты зачем сюда пришел? – спросил он. – Чтобы болтать?

– Разговоры делают день менее утомительным, – сказал я, – и позволяют наладить взаимопонимание между сотрудниками.

– Мне больше нравится, когда ты просто делаешь то, что я говорю, – сказал он. – Команда работает эффективнее, когда у нее есть сильный лидер.

И он продолжил заниматься своей бумажной волокитой.