Вечный мент или Светоч справедливости

Когда воевода выезжал на дело, держался всегда впереди отряда, в гордом одиночестве. На плечах кольчужная рубашка, поверх сияющие зерцала на ремнях, островерхий шлем венчает голову, поножи, наручи – весь защитный комплект. К седлу приторочен боевой топор с длинной рукоятью. Пешим Андрей носил оружие на спине. При необходимости выхватывал мгновенно. Оглянуться не успеешь, а воевода уже топор в руках держит. И смотрит на тебя своим особенным взглядом, в котором с одной стороны тихо плещется голубой родник, успокаивая и внушая смирение, а с другой – царит нечеловеческая пустота, да такая, что жуть пробирает и бежать хочется без оглядки…

Андрей дернул повод, поднял руку. Дружинники придержали коней. Воевода глянул по сторонам, спешился, поднял что-то из дорожной пыли. Ближайшие к нему воины увидели – пластина с доспеха.

– Еще недавно здесь было жарко! – Андрей нахмурился. – Луки наизготовку.

Станишники – племя жадное. Им бы после успешного дела удариться в бега, но они чаще всего кружат по округе, ждут, когда выдастся случай еще приумножить добычу. Им все кажется, золота и серебра мало, и в другой раз они возьмут куда больше.

Осмотрели место, поняли, что тати ушли в поля, а оттуда, через жнивье, в лес. Отряд ринулся следом. Чутье Светоча не подвело. И на этот раз он оказался прав. Настигли воров в тот же день…

В лесу хрустнула ветка. Послышался шорох. По команде воеводы воины рванули на себя тетиву луков, выпустили на волю стрелы. В густой листве раздался отчаянный крик. Ответный залп не причинил боярским дружинникам никакого урона. Прыгая с коней, воины устремились в лес. И впереди всех Андрей, поигрывая топором. Всадил тяжелое лезвие во вражескую спину. Другого нагнал и ударил по голове обухом. Довершил начатое, вогнав в грудину окованное железом острое древко.

Порой тати сбивались в кучу, вступали в бой, но чаще бежали, сломя голову. Мало кто из них мог потягаться с отлично экипированным, обученным воинскому искусству дружинником.

На самой опушке Андрей наткнулся на раненого станишника. Стрела пробила бородатому кряжистому мужику бедро. Он истекал кровью, теряя с ней и жизненные силы, но все равно пытался уйти. Припадая на левую ногу, продираясь через колючий кустарник, упорно хромал через лес. Воевода настиг врага, вскинул топор. Бородач в страхе обернулся. Железо вошло в его тело пониже шеи, ломая кости, перерубая мышцы. Андрей добил его двумя сильными ударами, и устремился дальше.

Между стволов мелькали воины в кольчугах и броне. Время от времени раздавался чей-то крик. Вскоре лес расступился, и отряд выбрался на берег небольшой речушки. Станишники спасались вплавь. Но не они привлекли внимание воеводы. На другом берегу стояли в ряд три пушки с большими коваными стволами. Возле них суетились людишки. Один уже подносил факел к фитилю. Сам того не чая, отряд угодил в засаду.

Грянул залп, из пушки ударило картечью. Следом хлопнула вторая. Андрей упал на землю. Камни разлетелись веером. Один прошелестел над головой. Другой ударил в двух шагах.

Воинов покосило изрядно. От отряда в тридцать человек осталось меньше половины.

Андрей приподнялся. Хотел скомандовать отступление. Но воины уже сами бежали к лесу. Бабахнула третья пушка. Несколько дружинников попадали. Одному перебило голень, и он, крича, задергался на земле, зажимая рану руками.

А станишники уже спешили к расстрелянному боярскому отряду, сжимая в руках сабли, шестоперы и деревянные колья, а один держал наперевес массивную алебарду.

Андрей вскочил. Татей было три десятка. Все хорошо экипированные. Некоторые в латах. Хорошо подготовились к приходу боярского отряда. То ли подозревали, что воевода со своими людьми пойдут по следу, то ли кто-то успел упредить.

Надеются одолеть наскоком, понял Андрей, порубить всех.

На берегу реки, между тем, помимо него осталось всего три воина, способных держать оружие. Прочие бежали.

«Ох, и будет им потом, коли уцелеем», – подумал Андрей. Нагнулся, извлек из-за голенища сапожный нож. Приготовился драться. Четверо против тридцати. Им поможет только чудо. Правда, к тому, что чудеса случаются, он уже успел привыкнуть.

Первого, вооруженного шестопером, староста рубанул по лицу топором. Ткнул ножом другого. Тот метил острием сабли ему в грудь. Получилось удачно, клинок вошел нападающему под подбородок. Сбив хрипящего станишника ударом кулака, Андрей перешел в наступление. Топором он владел мастерски. Сказывались ежедневные тренировки. Среди татей мастеров не наблюдалось. Действовали они резко, вкладывая в удар всю силу, глубоко уходили за разящим оружием, что позволяло Андрею вести их, подрубать ноги и бить острием по бородатым чумазым лицам. Хотя бился воевода мастерски, вскоре почувствовал, что враги одолевают. Слишком много было напавших. Уже прошлись вскользь шестопером по плечу. Саблей ткнули в грудь, хорошо зерцало защитило.

Дружинники оборонялись отчаянно. Но их прижимали к лесу. Хорошо, что почти все беглецы опомнились и вернулись. Страх страхом, но если кто прознает про трусость в бою, их ожидает неминуемая кара.