Вечный наблюдатель. Умереть, чтобы родиться вновь

– Потом я начинаю внимательно наблюдать за тем, кто рядом со мной. Я пытаюсь его лучше узнать, заинтересовать чем‐то, понять, что ему нравится, а что не нравится. Какой он вообще, этот человек? Как доставить ему удовольствие? Как я могу ему помочь? Чем? Мне кажется, что если я это пойму, то я увижу Бога. Через этого человека. И мне станет ясно, как Бог через него влияет на мою жизнь. Вот так я сейчас пробую смотреть на мир, на жизнь и на людей, – актер вдруг улыбнулся чистой, почти детской улыбкой. Через несколько мгновений он продолжил:

– Я не идеальный. С моей, человеческой точки зрения. А с точки зрения Бога – я идеал, – он тяжело вздохнул. Затем поднял глаза и пристально посмотрел куда‐то вдаль. – Для того, чтобы докопаться до истины, нужна искренность. Искреннее желание понять, как всё устроено на самом деле. Необходимо снять маски. Когда я избавляюсь от масок, я и действовать начинаю по-другому. Ведь если я не прячусь за маской, если честен с самим собой, то, делая любое дело, я буду стараться сделать его качественно, красиво и достойно. Потому что здесь тоже происходит соприкосновение с Богом. Ведь всё есть Бог. Всё! И наши мысли, и окружающий нас материальный мир. Я теперь всегда стараюсь понять, к чему приведет то или иное мое действие. Задаю себе вопрос: «Всё ли я сделал максимально хорошо?» И жду от себя правдивого ответа. Стараюсь думать: «А как ощущают себя другие люди, с которыми я взаимодействую? Учел ли я их интересы? Или думаю лишь о себе?». Когда правда приходит в нашу жизнь, она высвечивает всё вокруг. Она словно говорит: «Смотри, а у тебя пол грязный. А вот тут ты обманываешь других. А вот в этом ты соврал сам себе. А здесь ты придумал иллюзию и поверил в нее, а реальность же совсем другая».

Мне кажется, если мы будем правдивыми, то сможем честно ответить себе на очень важный вопрос: «Чего же я хочу на самом деле? Чего я желаю больше всего?» Понятно, что все мы хотим счастья. Но какого именно? Ведь у всех оно разное. Какое оно, мое идеальное счастье? Если внимательно прислушаться к себе, становится ясно, что счастье, о котором мы мечтаем, – это Бог. Звучит странно? Вовсе нет. Бог – источник всего: идеального и абсолютного, всех наслаждений и проявлений в этом мире. Он – то, чего мы на самом деле хотим. Или захотим чуть позже. Но это откроется нам только через правду, – актер опустил голову, немного помолчал, затем поднял глаза на людей, молча сидящих за столом, и продолжил:

– Я не знаю, смог ли донести до вас свою мысль. Просто я хотел сказать, что есть такой инструмент, как ПРАВДА, – он протянул руку, словно желая что‐то дать членам отборочной комиссии. – Это как таблетка из фильма «Матрица». – Он широко улыбнулся, затем сжал кулаки, делая вид, что в каждой ладони что‐то спрятано. – Точнее, две таблетки, синяя и красная. Синяя – это правда, а красная – жизнь в иллюзии. Если съесть синюю, – он сделал вид, что кладет в рот несуществующую таблетку, – вся твоя жизнь изменится. Ты всё увидишь в истинном свете. Без иллюзий и прикрас. Увидишь правду…

Актер замолчал. Один из членов комиссии, пожилой мужчина с внимательным взглядом, прервал тишину:

– Большое спасибо, Александр. Очень трогательный монолог. Мы будем с вами на связи. Пригласите, пожалуйста, следующего.

Мужчина попрощался и вышел из зала.

– Как думаешь, его возьмут на роль? – спросил Сергей Вьясу.

– Разве это имеет значение? По-настоящему важно то, что он сказал. Это был очень искренний монолог, ты не находишь?

– Да, ты знаешь, я никогда не смотрел на честность с самим собой под таким углом. Откровенно говоря, его слова затронули во мне какие‐то глубокие пласты. Но мне пока сложно объяснить, какие именно.

– Не всё всегда нужно объяснять. Иногда достаточно это прожить.

Глава 8 Всё самое лучшее в человеке – это бог

– Ну, что ж, нам пора двигаться дальше, – бодро сказал старец и положил руку на плечо своего спутника. – Ты знаешь, что делать.

Сергей кивнул. Затем сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Открыв глаза, он обнаружил, что находится в элитном ресторане в центре Москвы. Он хорошо знал это место, поскольку представители творческой элиты частенько устраивали здесь всевозможные встречи и мероприятия. Обстановка отличалась утонченной красотой, присущей лучшим домам Москвы конца девятнадцатого века. На столах горели свечи, в камине тихо потрескивал огонь. Всё это создавало теплую, уютную атмосферу, особенно если учесть, что на улице было очень холодно, за окном шел дождь со снегом.

Сергей удивленно посмотрел на Вьясу, словно спрашивая: «А здесь‐то мы зачем оказались?»

– Красивое место, да?

– Да, мне нравилось здесь бывать. Но зачем мы тут?

– Присаживайся, – Вьяса пригласил спутника за стол рядом с камином. – Тут тепло.

Сергей сел. Вьяса взял ложку со стола и поднес прямо к огню. Металл начал краснеть. Сергей удивленно наблюдал за действиями старца, не понимая, как это возможно – спокойно держать в руке раскаленную металлическую ложку. Словно прочитав его мысли, Вьяса объяснил: