Вечный попадос IV

— Отрицать несущественное — это необходимая для достижения успеха технология, — объясняет, будто малолеткам. — «Вижу цель — не вижу препятствий» — одна из базовых составляющих мышления членов Легиона.

— Пока это препятствие не припечатает тебя по лбу… — думаю вслух.

Мне кажется, что женщина станет спорить, но она спокойно кивает:

— Именно так. Это тоже своего рода естественный отбор. Сумел сделать так, что тебя не припечатало, — молодец, живи дальше. Не сумел…

— Охотники всегда найдутся, — заканчиваю за неё.

Красные губы Керерин изгибаются в усмешке:

— Ведь наградой в случае успеха станет всемогущество.

— Да-да, конечно, — хмыкает Найт. — Рассказывай сказки. Разве кто-нибудь, кроме тебя, получил сколь-нибудь существенные силы? Только ничтожные крохи, которыми тебе не жаль было поделиться.

Кресло, в котором сидит женщина, слегка откатывается назад.

— Способности у всех разные, — отпирается она. — Мотивация. Готовность идти до конца.

— Или всё дело в доступе к неограниченным источникам энергии? — вскидывает брови Найт. — Те же пульсары хаоса. Я лично нашёл тебе несколько десятков. И куда, спрашивается, они подевались?

Глава Легиона на мгновение отводит взгляд.

— Что такое «пульсары хаоса»? — громким шёпотом спрашивает Саша.

— То, что содержится внутри миров, поглощённых ядрами разрушения, — ровным тоном сообщает Найт. — Энергетические сгустки, наполненные эманациями страданий. Мы находили такие миры, зачищали. А затем раскалывали на куски.

— Повезло, что первым до нас добрался Нейрофронт, — выражает общее мнение Бо.

Саша вздрагивает, вдруг сообразив, что Землю тоже могло ждать подобное будущее.

Но меня кое-что беспокоит. Уточняю:

— Если эти ядра такие разрушительные, то почему вам самим приходилось раскалывать планеты? Не проще дождаться, когда это случится само собой?

— Так ничего ведь не рушилось, — отзывается Найт. — Эти миры просто…

Он замолкает, вдруг сообразив, к чему я клоню.

— Да какая разница! — суетливо возражает Керерин. — Тысячелетием раньше, тысячелетием позже. Вся равно толку от них уже не было бы.

— Подожди! — прерываю решительно. Слишком уж не терпится поделиться своим озарением с окружающими. — Никто и не стремился к саморазрушению, ни миры, ни люди! Правда же?

— Бред, — тут же отзывается глава Легиона. — Все ядра разрушения…

Смеюсь так громко, что она снова замолкает.

— О каких «всех» ты толкуешь? Лично я знаю нескольких. Змеиный бог построил себе пирамиду. Аки и Бо — Блок 13. Андрей — копию Золта… Мне продолжать? Никто из этих ребят не взялся уничтожать мир, который им не нравился. Как думаешь, почему?

— Потому что по-настоящему никто этого уничтожения не хотел, — отвечает вместо Керерин Аки. — Мы хотели всё изменить, но не знали, как.

Андрей кивает:

— Я не видел для себя ни одной возможности. И смирился с неизбежным. Но хотелось ли мне действительно всё уничтожить?.. Вряд ли.

Керерин раздражённо хлопает в ладоши:

— Отличное представление, браво. Оказывается, вы все белые и пушистые, кто бы мог подумать. Но факт остаётся фактом. Существо, способное усилием воли поменять мир, в какой-то момент устраивает апокалипсис. А после — блокирует дальнейшее развитие. Что на это скажете, приверженцы хаоса?

И тычет пальцем с острым коготком почему-то в сторону Саши.

— Ничего я не устраивала, — чуть теряется девушка. — Просто собиралась убраться куда подальше. Ну и психанула чутка…

— Во-о-от, — прерываю я Керерин, которая собирается ответить что-то ехидное. — Может ли существо, способное устроить конец света, уничтожить свой мир одним ударом? Может! Тогда почему не делает? Чего дожидается?

— Спасения, — еле слышно, одними губами шепчет Кира. С таким видом, будто спасение нужно ей самой.

— Ладно. Хватит об этом, — внезапно решает Керерин. В её голосе явно звучит злость. — Предлагаю добавить вашему тухлому шоу немного огня.

И направляет своё кресло к нам.

Дружно отшагиваем. Это выходит инстинктивно, ведь до этого момента женщина старательно держалась подальше от нас.

Кресло, на котором сидит Керерин, перестраивается, будто конструктор. Первым делом оно создаёт ей недостающую ногу — сразу в чёрной броне, как положено.

Потом «одевает» в тот же доспех всё тело хозяйки. Заканчивает шлемом с открытым лицом и непонятно зачем нужными механическими ушами, напоминающими кроличьи.

На этом материал каталки иссякает и женщина встаёт на ноги.

— Неожиданный поворот, правда? — улыбается она. — То ли ещё будет!

От фигуры Керерин во все стороны расходятся красные лучи. Да не простые: они прожигают дорожки в покрытии пола и крошат в капусту подворачивающееся под них оборудование.

Вошедшая во вкус выдра пытается закрыть нас щитами. Бесполезно! Лучи их даже не замечают.

Хорошо, что расходятся они от центра и к тому времени, как добираются до нас, между ними легко можно проскочить.

Ага, конечно!

Ушастая руководительница Легиона ехидно усмехается и щёлкает бронированными пальцами. Лучи отталкиваются от стен и возвращаются к центру уже в виде сетки.