Вечный рассвет. Академия

— Понимаешь, мне сказали одеться на праздник во все самое лучшее. Наверное, надо мной снова пошутил этот чертов Майкл!

— Да, досадно…

Лиза протянула мне руку, и мы обменялись рукопожатием.

— Ты ведь новенькая! Нравится у нас? — улыбкой спросила она.

Я кивнула:

— Вполне, только мистер Берри немного раздражает.

— О да, его все ненавидят, — с готовностью ответила Лиза. — Кстати, Стив, ты так и не рассказал, почему тебя заставили отмывать спортзал.

— Ну, — глаза приятеля забегали, — мы с Ниной прогуляли физкультуру.

— Вот как. — Лиза наклонилась к нему ближе. — И где вы были?

— В… в лесу. — Стив посмотрел на меня с мольбой в глазах. — Просто гуляли.

— Так значит, вы не встречаетесь?

— Нет, — хором ответили мы.

Любопытство в глазах Лизы сменилось равнодушием.

— А, ну тогда отдыхайте, я к вам подойду немного позже. — Она грациозно поднялась с дивана и проскользнула в шумную толпу одноклассников.

Стив смотрел на огонь в камине с глуповатой улыбкой:

— Лиза подошла ко мне сама, представляешь?

Я отвела взгляд и кивнула. Отчего-то мне показалось, что рыжая девчонка просто разнюхивала последние сплетни. Толстый Стив и новенькая зазнайка — похоже, наша дружба вызвала нездоровый интерес среди не очень-то дружелюбных одноклассников

Стив протянул мне бокал с красновато-коричневой жидкостью:

— Попробуй, это глинтвейн из местного магазина. Вполне себе вкусный.

Поймав мой растерянный взгляд, приятель улыбнулся:

— Не переживай, он безалкогольный, так сказала Лиза.

Я с недоверием взглянула на мутную жидкость и взяла бокал из рук Стива. На холодном стекле сразу же появились следы от моих пальцев.

— Спасибо.

На вкус глинтвейн оказался вполне приличным.

Стив продолжал мечтательно рассматривать огонь в камине. Я думала о карте и странном месте в библиотеке Нортенвиля. Месте, куда приходят ОНИ.

Так мы и сидели молча. Где-то рядом раздавались звуки музыки и смех. Кто-то уже танцевал, кто-то лениво потягивал глинтвейн.

В камине плясали языки пламени. Они отражались на стенах гостиной причудливыми тенями. Внезапно тени увеличились, среди них появилось чье-то темное лицо с прищуренными глазами. Лицо из сердца мрака и теней смотрело на меня в упор.

Я поставила на стол опустевший бокал. Сердце учащенно забилось.

Неужели галлюцинации? Я опасливо взглянула на стену еще раз. Теперь там ничего не было, только тени от камина на светло-синих обоях.

Мне стало душно. Внезапно захотелось выйти на улицу, и я нашла взглядом спасительную дверь на балкон.

Стив в полусонном состоянии допивал второй бокал глинтвейна. Кажется, он даже не заметил, что я ушла.

Дверь на балкон со скрипом отворилась, и на меня подул порыв свежего ночного ветерка. Пожалуй, слишком свежего. От холода начали стучать зубы, но идти обратно к шумной толпе старшеклассников все равно не хотелось.

Дверь балкона открылась снова, впустив спасительное тепло. Я обернулась и увидела Майкла Корнера, который прошел к белым мраморным перилам, даже не взглянув на меня.

Прошло несколько секунд, и я снова оказалась во власти холода. Похоже, все-таки придется вернуться обратно.

— Не стучи зубами, — проворчал Корнер.

В этот момент на меня упало что-то мягкое, заставив вздрогнуть.

Это была куртка. Весьма теплая зимняя куртка с воротником из меха. И плевать на то, что она принадлежит клятому Майклу. Я накинула ее на плечи и облегченно вздохнула.

Наконец-то мне стало хоть немного теплее.

От нее пахло чем-то незнакомым и странным. Сомнительный глинтвейн вперемешку с запахом снега. Наверное, этот Майкл недавно был на улице. Хотя какая мне разница?

В любом случае надо сказать хоть какие-то слова благодарности.

— Спа…

— Эй, ты ведь знаешь, что любят девчонки? — внезапно перебил меня Корнер.

От звука его голоса я вздрогнула. Где-то в груди появилось странное волнение. Словно я уже слышала этот голос раньше, еще до Нортенвиля. Словно это голос стал для меня родным. Когда же это произошло?

«Давно, очень давно, — подкинула ответ память, — слишком давно, чтобы помнить».

По телу снова пробежали мурашки, но уже не от холода.

Я уставилась на Майкла. Сейчас он действительно казался копией портрета в холле академии. Те же бездонные серые глаза, в которых плавали льдинки, длинные ресницы, темные волосы. Только сутаны не хватало, вместо нее был серый свитер и джинсы.

Передо мной стоял падший ангел, нарисованный безумным художником.

И, как любому человеку, увидевшему оживший портрет, мне стало не по себе.

— Ты не поняла меня, да? — он вздохнул. — Просто ты одна из них, из девчонок, наверняка знаешь, как можно признаться в любви конкретной особе, чтобы эта конкретная особа осталась довольна.

В этот момент я снова вернулась в реальность. От слов Майкла, точнее, от его циничного тона мне стало немного смешно:

— Ты намекаешь на ответную услугу за куртку?

— Именно. К тому же мне все равно в ней жарко. — Его язык слегка заплетался. Очевидно, глинтвейн не был таким уж безобидным напитком.

— Моя девушка Арабелла, — он нахмурился, — хочет, чтобы я признался ей в любви на вечеринке в честь дня ее рождения. При всех.

Майкл вздохнул и ударил кулаком по каменным перилам: