Вечный рассвет. Академия

— Да, — он обвел комнату взглядом еще раз. — Здесь пахнет ими. Теперь я чувствую запах этих тварей.

Он произнес это с такой ненавистью, что я невольно содрогнулась. Майкл еще не был инквизитором, но он все чаще вел себя как один из них. Неужели всё из-за крови Ван Хельсинга?

— Думаешь, тот, кто приходил сюда, больше не вернется? — Я с ужасом подумала о том, что станет, если обладатель звериных следов найдет нас здесь.

— Думаю, нет. Наверняка он боится быть пойманным. И, похоже, здесь недавно побывали слуги Арабеллы. Я чувствую их запах тоже.

— Понятно, — это все, что мне удалось сказать. Странные способности Майкла немного пугали, и одновременно на душе сделалось грустно.

Молчание затянулось. Мне хотелось обнять Майкла, но я только смотрела в его лицо, залитое лунным светом. Он был красивым — самым красивым из тех людей, что мне довелось видеть. От его голоса по спине пробегали мурашки, наверное, такое случается с глупыми влюбленными девчонками.

Удивительным было, что я испытала почти то же самое, повстречав его в прошлой жизни. Люди не меняются, вот и я не изменилась. Безнадежная Нина Райн.

Словно прочитав мои мысли, Майкл меня обнял.

От каждого его прикосновения глубоко внутри поднималось невиданное доселе чувство. Лед в душе таял, а по телу разливалось тепло. Мне не хотелось отпускать Майкла: пусть он останется рядом со мной навсегда, зачем ему эти инквизиторы и вампиры?

Мы могли бы жить где-нибудь вдали от этого.

В этот миг я вздрогнула, словно очнувшись. Что за странные мысли? Неужели я хочу привязать его к себе, стать еще одной Арабеллой?

«Любовь способна разрушать, — подсказала память, — тогда, много лет назад все было именно так».

Майкл взглянул в старинное зеркало на стене, где отражались наши лица:

— Мы хорошо смотримся вместе?

— Вполне, — я улыбнулась и взяла его за руку, — а так еще лучше.

Возможно, спустя годы мы будем так же разглядывать друг друга в отражениях саромодных зеркал. От этой мысли на душе стало легко, я даже перестала чувствовать сумрачный холод подвала.

— Смотри, — Майкл отпустил мою руку и подошел к одной из пыльных коробок, — интересно, что здесь хранится?

— Не знаю, — я пожала плечами, — может, вещи предыдущих хозяев замка.

Майкл смахнул пыль, открыл крышку верхней коробки и вынул деревянную шкатулку. Он достал оттуда жемчужные бусы и изящный серебряный гребень.

При виде этих вещей у меня заныло сердце. Бусы блеснули в лунном свете, и я инстинктивно протянула к ним руку.

Они принадлежали мне. Когда-то давно, так давно, что в памяти остались только смутные образы.

Я подошла к зеркалу и взглянула на свое отражение.

Декорации изменились.

Вот я стою в длинном шелковом платье, оно струится по полу, распространяя запах дорогих духов. Прекрасное творение рук известного кутюрье, платье, подаренное мне на хеллоуиннскую ночь…Марта расчесывает мои волосы серебряным гребнем:

— Вы должны прекрасно выглядеть, юная леди. Так велел хозяин.

На моих губах застыла горькая усмешка. В этом платье я чувствую себя бабочкой, застрявшей в вязкой паутине светских приемов и придворных интриг.

Опять будет бал. Гости вдоволь навеселятся, а ночью всем подадут десерты.

От этих мыслей становится грустно, и тут в комнату заходит он. Такой же, как в нашу первую встречу в тихую ясную ночь. Безупречный. Величественный. Он улыбается и смотрит на меня, прищурив глаза:

— Это тебе, любовь моя. Ты должна блистать в ночь кануна.

В руках его появляется нитка жемчужных бус, они выглядят прекрасно, тем более, жемчуг сейчас в моде. Наверняка знатные дамы будут кидать на меня завистливые взгляды.

— Очень редкие жемчужины, — он застегивает украшение на моей шее, целует меня в щеку, долго, слишком долго, и я шепчу:

— Марта смотрит, Николас.

На моей коже остается отпечаток его губ, и я чувствую запах Николаса, привычный запах ветра и льда.

Марта отворачивается. Что ж, она всегда была деликатной.

Николас берет мой локон в свою ладонь и смотрит в зеркало, где стоят вместе наши отражения:

— Мы правда хорошо смотримся вместе?

Я тихо говорю:

— Наверное. Кто знает.

За окном шумит осенний ветер. Я ему даже завидую. Ветер свободен, в отличие от меня. Ветер кружит по небу и срывает с деревьев листья, в то время как одна несчастная девушка будет коротать время на очередном приеме среди сильных этого мира. Мне немного неловко перед Николасом: он говорит, что любит меня больше всего на свете, больше своей бесконечно долгой жизни.

А я…я запуталась, как бабочка в паутине.

Воспоминание рассеялось, я поняла, что молча стою перед зеркалом с ниткой жемчуга в руках. Рядом со мной застыл Майкл с какой-то картиной.

— Майкл? — Я подошла к нему, но он не ответил, он на что-то внимательно смотрел.

— Что ты там нашел? — Я заглянула через его плечо и удивленно выдохнула.

Майкл держал картину, на ней был изображен… Николас? Нет, точно не он, Граф Арделиан, который обнимал меня за талию и задумчиво смотрел куда-то вдаль своими удивительными серыми глазами.

— Интересно, — Майкл усмехнулся. — Здесь даже есть подпись: «Граф Арделиан с женой».

Он вопросительно посмотрел на меня.