Вечный Рим. Первый свиток. Император

Так что при встречном ветре или при штиле, галльские кораблики становились малоподвижными мишенями. Но в остальном они были очень сложным противником, несмотря на то что являлись скорее транспортными, чем боевыми кораблями. Тарана в их конструкции не предусматривалось, метательных машин на них не ставили. Вот только потопить тараном крепко сбитый из толстых дубовых досок корабль для стандартной римской триремы или униремы оказалось практически невозможно. При ударе, скорее всего, развалился нос римского корабля, чем борт галльского. Даже для новейших галер, которых во флоте Луция было уже много, такой удар вождь флота посчитал очень рискованным. Оставалось всего две возможности вести бой — обстрел зажигательными снарядами из метательных машин или абордаж. Но для абордажа требовалось сначала добраться до борта противника, а потом карабкаться вверх по борту с более низкой галеры на палубу галльской лодьи. Луций предпочел бы обстрел зажигательными снарядами. Луций вспомнил, как с этими снарядами намучились купленные и нанятые алхимики, пытавшиеся разгадать известную до того только родосцам тайну «греческого огня». Возились почти семь лет. А перед этим Луцию больше двух лет пришлось уговаривать отца и искать людей, способных заняться такими изысканиями. Несколько раз эти горе-исследователи устраивали пожары, но в итоге создали более- менее приемлемую конструкцию зажигательного снаряда. Дорогую и трудоемкую, но надежную. Однако Красс забрал большую часть из них и даже ухитрился почти все израсходовать. А новые, выделываемые в поместье Кассиев в Калабрии из закупленной в Сирии нафты, надо было ждать еще как минимум год. Кстати, корпуса большинства римских либурн, галер и галеасов были окрашены в темно-красный цвет за счет специальной, придуманного теми же алхимиками противопожарного покрытия. Теперь можно было не опасаться зажигательных стрел галльских лучников. Даже «греческий огонь» не мог сразу поджечь пропитанные таким составом доски.

Раз с зажигательными снарядами ничего не получалось, оставалась надеяться, что сработает придуманный на эскадре префекта моря Децима Юния Брута Альбина прием. Поскольку корабли галлов без парусов становились малоподвижны, то после первых столкновений на кораблях этой эскадры появились специальные серпы на длинных шестах. Сблизившись вплотную, римляне этими шестами подрезали ванты венетских кораблей. Мачта, лишившаяся креплений с одного или даже с двух бортов (если атаковали две римские галеры), из-за качки корабля рано или поздно вываливалась из гнезда. Дрейфующий корабль окружали несколько римских, обстреливали с маневрирующих галер, пока ответный обстрел галлов не слабел и брали на абордаж.

Вообще Луций неожиданно для себя и, как он заметил, даже для своего гения обнаружил, что галлы оказались совсем не теми дикарями, которые некогда заявились в Рим. Они превосходили Рим не только в кораблестроении. Несмотря на более тяжелый северный климат, их крестьяне могли прокормить своих соплеменников и даже производить излишки на продажу. Их ремесленники делали такие вещи, которые не всегда способны были выпускать даже считавшиеся искусными мастерами ремесленники стран Востока. Непревзойденные кузнецы, галлы умели изготовлять мечи и даже плуги и серпы из отличной стали. Некоторые виденные Луцием трофейные клинки относились по своим параметрам к настоящим булатным мечам. Местная керамика, стекло, дерево, драгоценности в большинстве своем были выполнены столь изящно, что итальянским и азиатским ремесленникам оставалось только зарезаться от зависти… Луций невольно улыбнулся, припомнив те красивые браслеты и кубки, которые послал домой, Лицинии. И тут же нахмурился, вспомнив, что он тут, на корабле, а жена в Риме. И на совместную семейную жизнь за прошедший год он смог выделить всего чуть больше полсотни дней. Конечно, моряку «плавать необходимо, а жить не обязательно», но Луцию хотелось и плавать, и жить… Жаль только даже боги на могли ему этого обещать. Особенно с жизнью…. Учитывая, что впереди их ждал непростой бой с главным флотом венетов.

От размышлений Луция отвлек триерах Архилох. Его Лонгин забрал с «Орла» на свой новый флагманский корабль. Конечно, эллин предпочел бы остаться на своем знакомом до последнего гвоздика «Орле», но против приказа командующего флотом не поспоришь. Так на галеасе «Гнев Рима» появился не только знакомый вождю флота капитан, но и большая часть команды и даже глава либурнариев.

— Вождь, «Палица Геркулеса» отстает. Сообщили, что оборвались ванты фок-мачты. Парус они опустили, мачту убрали, — доложил он Луцию. Лонгин мысленно улыбнулся. Конечно, никто из его контуберналов не решился доложить плохую новость лично, уговорили триерарха. Знают про его хорошее отношение к Архилоху.

— Отправить сигнал «Палице Геркулеса» в сопровождении «Чайки» идти к берегу и заниматься ремонтом, — приказал Луций и добавил. — Что, Гай Требоний отправил тебя вместо того, чтобы самому доложить?