Вечный шах

     Цепкий профессиональный взгляд Леонида оценил картинки сразу.  Он  не

стал брать их в руки, он их изучал со стороны. Изучив, спросил осторожно:

     - А о чем они должны говорить?

     - Убийство Алексея Борзова за твоим отделом?  -  вопросом  на  вопрос

ответил Смирнов.

     - За моим.

     - Стоящая версия у тебя уже имеется?

     - Имеется много версий, Александр Иванович.

     - Когда много,  значит,  нет  ничего  серьезного.  -  Смирнов  жестом

мастеровитого каталы мгновенно соединил фотокарточки в  плотную  колоду  и

протянул ее Леониду. - Возьми. Есть у меня такое ощущение,  что  их  можно

пристроить к этому делу.

     - Кое-кого из колоды я знаю. Они плохо пристраиваются.

     - А кто хорошо пристраивается?

     - Вы хотите, чтобы я совершил должностное преступление, рассказав вам

о ходе расследования?

     -  Плохо  со  мной  говоришь,   Леонид.   Говоришь,   как   последняя

райкомовская скотина. Быстро же ты в струю попал,  золотой  мой  советский

начальничек!

     - Зачем вы так, Александр Иванович? - горько поинтересовался Леонид.

     - А ты зачем  со  мной  так?  Целку  из  себя  не  строй,  не  бывает

девственниц в борделе.

     - Я сейчас уйду, - пригрозил Леонид.

     - Ты знаешь, что Алексей был моим другом?

     - Не следовало бы вам иметь такого друга.

     - Мои друзья - это мои друзья. Мои. И тут я ничьим советам не следую.

Кстати, до сегодняшнего дня я  и  тебя  считал  своим  другом.  Извини.  -

Смирнов встал, посмотрел сверху вниз на Леонида. - Ты не забыл, что у тебя

времени в обрез?

     - Не забыл. - Леонид продолжал сидеть, постукивая  пачкой  фотографий

себя по колену. - Что вы от меня хотите?

     -  Я  хочу,  чтобы  ты  занимался  делом,  а  не   поиском   удобного

убийцы-одиночки. Ты же сообразительный, ты же кое-что знаешь  и  о  многом

догадываешься. Тебе Кузьминского  еще  не  подсунули?  Сценариста,  дружка

Борзова?

     - Пока нет. А что, может быть и такая версия?

     -  Может.  И  с  замечательными  косвенными.  То,  что   тебе   надо,

подполковник Махов.

     - Все-то вы про меня знаете, Александр Иванович. Еще что мне надо?

     - Боюсь, что звания полковника.

     - Не хотите, чтобы я с вами в звании сравнялся?

     - Не хочу, чтобы ты для этого генеральские задницы лизал.

     - Вы очень хотите обидеть меня. Зачем?

     - Чтобы ты завелся как следует, и перестал их бояться.

     - Мне по роду своих занятий заводиться не  положено.  -  Подполковник

Махов встал со скамьи и, откровенно не  любя,  глянул  Смирнову  в  глаза.

Одного роста они были.

     - А бояться их тебе, следовательно, по роду занятий положено?

     - Их - это вот этих? - Махов так же  ловко,  как  Смирнов,  раздвинул

колоду в веер и, вновь ее собрав, небрежно сунул в боковой  карман  своего

пиджака.

     - Этих ты не боишься. Ты просто их не  трогаешь,  чтобы  не  зацепить

тех, кого боишься. А я могу тронуть и невзначай зацепить. На свою,  только

свою ответственность. - Смирнов, примиряясь, положил руку на плечо Махова.

- На фотках этих профессиональные убийцы имеются?

     - Насчет профессиональных, не знаю, нет сведений. А  потенциальных  -

двое.

     - Покажи.

     Махов, вздохнул, опять извлек колоду на белый свет, небрежно выдернул

из нее два снимка:

     - Вот они, красавцы.

     - Красавцы, - согласился Смирнов,  мельком  глянув  на  красавцев.  -

Никаким боком по Лехиному делу не высвечивались?

     - Не высвечивали их еще.

     - А если я попробую? В порядке самодеятельности. Ты не против?

     - Вы же на свою ответственность, на свой страх и риск. Попробуйте.

     Смирнов  заржал,  как  стоялый  конь,  похлопал  Махова  по  бицепсу.

Резюмировал:

     - Хорошо, когда волки сыты, и овцы целы, а, Леня?

     - Волк - это вы, а овца - это я? - спросил сметливый Махов.

     - Можно и так. А хочешь -  и  наоборот,  -  ушел  от  прямого  ответа

Смирнов и, вдруг вспомнив, спросил: - А как там  мой  бывший  подчиненный,

генерал Ларионов поживает?

     - Полгода, как в отставке. Цветы на даче выращивает.

     - И на рынке  продает?  -  Смирнов  захотел  получить  дополнительные

сведения.

     - Нет, только для красоты. Он красоту у нас любит.

     - Самое красивое у вас - это генеральский  мундир,  а  он  его  снял.

Почему?

     - Молодые конкуренты поджали.

     - Ладно, будем считать, что так,  -  неохотно  согласился  Смирнов  и

потрогал себя за нос.

     - Я пойду? - попросился Махов. - Уже, действительно, опаздываю.

     - Я провожу, - сказал Смирнов и взял его под руку.

     - Да не надо, не надо! - быстро сказал Махов. - Я  спешу,  а  вам  то

чего торопиться с больной ногой? Удачи вам. И поосторожнее там.

     -  Это  ты  все  осторожничаешь.  Остерегаешься,  что  со  мной  тебя

сослуживцы засекут и с чем-нибудь в будущем свяжут. А я пру, как на комод.

Все в открытую, все в наглую, отмечаясь где надо и  где  не  надо.  Вот  и

разговором с тобой отметился.

     - Ну, это как сказать. Свидетелей нашего свидания нет, следовательно,

и разговора может не быть.

     - Иди, - разрешил Смирнов, легко толкнул  его  в  спину  и,  подождав

несколько - отпустил метров на десять, - громко сказал  вслед:  -  Большим

начальником будешь, Леня!

     Александр Петрович  курил  трубку.  Обдумывал,  значит,  ситуацию.  И

варианты  просчитывал.  Смирнов  бессознательно   постукивал   палкой   по

накрытому ковром полу. Звучок получался тихий,  но  противный.  Александру