Читаем Вечный слушатель полностью

Вечный слушатель

Албрехт Роденбах , Гонсалвес Креспо , Евгений Витковский , Редьярд Джозеф Киплинг , Ян Янсон Стартер

Как птицы, позабывшие полет,давно отяжелевшие в бессилье,которым стали бесполезны крылья,и выпито из них земною пыльювсе светлое, чем дарит небосвод;они хотят, почти как листопад,к земле приникнуть, —как ростки, едвавзошедшие, в болезнетворной дремеи мягко и безжизненно лежат,перегнивая в рыхлом черноземе, —как дети в темноте, — как мутный взглядпокойника, — как радостные руки,бокал поднявшие, дрожат от мукии прошлое далекое зовут, —как крики тонущего, что замрутпод гул колоколов в ночном тумане, —как сохнущие в комнатах герани, —как улицы, погрязшие в обмане, —как локон, заслонивший изумруд, —как солнечный апрель,когда, толпясь у окон лазарета,больные смотрят на потоки света,которыми уже с утра одетывсе улицы, что им в окно видны;больные видят только блеск весны,смех юности, гонящий тени прочь,не постигая, что уже всю ночьжестокий шторм завесы в небе рвет,жестокий шторм с морей, одетых в лед,жестокий шторм шумит над городком,легко на воздух поднимаявесь бренный груз земли,что гнев и ярость за окном, вдали,что там, вдали, могучим кулакомбыла бы сметена толпа больная,чья вера в солнце лишена сомнений… Как ночи долгие в листве осенней,летящей по земле холодным дымомтак далеко, что здесь ни с кем любимымдля слез уже не отыскать приюта, —как девушки нагой шаги по кручам, —как выпивший вина в лесу дремучем, —как слов пустых бессмысленная смута,которая упрямо входит в уши,и глубже, в мозг, пронизывая душу,овладевая телом, мысли скомкав, —как старики, проклявшие потомковпред самой смертью, так что целый родот муки роковой не ускользнет,как роза, взросшая в теплице,под свод, к отдушине в стекле стремитсяи, вырвавшись на волю из темницы,под рыхлым снегом гибель обретет, —как шар земной, под гнетом мертвых телостановившись, начинает стынуть, —как человек, пошедший под расстрел,в могиле корни силится раздвинуть, —как погибают маки полевыелишь потому, что прикоснутся вдругих корни к древней бирюзе браслетавнизу, в могиле, — и среда расцветасо смертью встретится впервыелуг…И часто дни бывали таковы.Как будто некто слепок головымоей пронзал стальной иглой зловеще.Я чувствовал азарт его жестокий,как будто на меня лились потокидождя, в котором искажались вещи.