Вечный воин

Сразу за воротами начиналась улица, мощеная во всю ширину. Жилые дома без заборов, вход прямо с улицы. Оконные проемы закрыты деревянными ставнями-жалюзи. В одном на втором этаже увидел пропитанную маслом белую материю, точнее, уже серую из-за осевшей на нее пыли. Стеклянных окон пока что нет. Одноэтажные дома, за редким исключением, были деревянными, а двух- и трехэтажные имели, как минимум, каменный первый этаж. В некоторых располагались ремесленные мастерские или торговые лавки. И те, и другие сейчас спешно закрывали, потому что кто-то орал, что гунны осадили город. Я привык, что при таком известии мужчины хватались за оружие и спешили на крепостные стены, а здесь все истерично искали, где бы спрятать ценные вещи и схорониться самим.

Я собирался последовать примеру отважных горожан — пересечь город, выйти из него с противоположной стороны и переправиться по броду через реку, помня, что не умеющие плавать кочевники не любят пересекать водные преграды, но от центра к воротам подошел с отрядом человек в тридцать высокий и крепкий офицер с лошадиным, типично германским лицом, облаченный в железный шлем, который позже будут называть римским, и кольчугу, приказал закрыть ворота, а пришедшим с ним — разделиться на две части и занять места в башнях, что по обе стороны от ворот, а потом прикрикнул на меня:

— А ты чего стоишь?! На стену!

Во время службы в армии обзаводишься многими дурными привычками, включая бездумное выполнение четких приказов. Уже поднявшись по узкой каменной лестнице без перил, идущей вдоль стены, на сторожевой ход, я подумал: «А на черта оно мне надо?!», но увидел подъехавший к ярмарке еще один гуннский отряд, сотни в три-четыре всадников, решил, что в крепости будет безопаснее.

Я расположился возле мерлона, укрываясь за которым, было удобно стрелять из лука в тех, кто нападет на ворота. Стрел у меня всего два колчана — шестьдесят штук, но и врагов не так уже и много. К тому же, не похоже было, что гунны собираются осаждать город. Они разогнали купцов, нахапали ценной добычи и начали отмечать успешную операцию, благо вина на ярмарку навезли со всей Южной Европы, на любой вкус.

К полудню, когда стало понятно, что гунны не нападут, я решил оставить боевой пост.

— Если нападут, позови, буду в ближнем трактире, — сказал я стражнику, обосновавшемуся неподалеку от меня, который постоянно что-то жевал, причем я не видел, чтобы откусывал что-либо, а жевательную резинку еще не изобрели.

— Угу, — промычал он и продолжил жевать.

Возле ворот стоял тот самый офицер, который загнал меня на стену, и о чем-то разговаривал со стражником, которого я частенько видел на ярмарке. Он по утрам с двумя коллегами сопровождал чиновника, собиравшего плату с купцов, а потом прохаживался между рядами, присматривая за порядком, а точнее, выискивая зацепку, чтобы содрать что-нибудь с кого-нибудь. Увидев меня, он что-то рассказал собеседнику.

— Эй, ты, подойди! — выслушав стражника, властно крикнул мне офицер.

Хотел было я послать его, потому что в подчиненных не числюсь, но потом решил не обострять ситуацию. Мне надо было переждать нападение кочевников, добраться до своей лошади или купить другую и распрощаться с Маргом, возможно, навсегда. Я еще не решил, куда поеду — в Рим или Константинополь. Судьба подскажет, дав устроиться охранником в какой-нибудь караван.

— Что надо? — подойдя, спросил я тоном человека, который и сам привык приказывать.

— Мне сказали, что ты перебил с десяток гуннов, — произнес офицер уже не надменно.

— Я их не считал, — небрежно ответил ему.

— Служил в армии? — спросил офицер.

— Может быть, — уклончиво молвил я.

— У нас или на западе? — задал он следующий вопрос.

— Там, — ответил я.

— И кем? — продолжил он допрос.

— Не профосом (паращником)! — улыбнувшись, ответил я.

— Это я понял! — тоже улыбнувшись, сказал офицер, окинул взглядом мои доспехи и оружие и то ли спросил, то ли сделал вывод: — Катафрактом.

Я промолчал. Пусть считает меня дезертиром из элитной части.

— Почему сбежал? — поинтересовался он.

— Не сошелся с командиром во мнении, как надо разделить захваченную мной добычу. Он захотел слишком много, — на ходу придумал я.

— А где твой конь? — задал он еще один вопрос.

— По ту сторону ярмарки, — ответил я и добавил: — А оружие и доспехи были по эту. Пришлось делать выбор.

— Я бы тоже выбрал оружие, — согласился он и предложил: — Нам нужны хорошие воины. Вступай в мой отряд. Будешь получать, как катафракт. Деньги на коня получишь.

Я подумал, почему бы и нет?! На границе всегда есть возможность поиметь что-нибудь сверх жалованья. Заодно осмотрюсь в этой эпохе, решу, чем дальше заниматься.

4