Вечорница. Часть 1

– Зашли мы в лес. Хорошо там, воздух как в раю, птички щебечут. Грибов пока не видать. Ну мы дальше и дальше. Тропинка закончилась, пошли мы по нехоженной траве. А видно далеко, берёзовый лес, не страшно заблудиться. И тут, как сказать, – мужчина замялся.

– Да уж говори как есть, чего теперь, – подхватила его жена, – Слово за слово, поругались мы, по житейскому вопросу, и до того мне обидно стало, что тоже не уступаю, громче да громче кричим, распалились, остановиться не можем, и тут…

– Тут смотрим, что-то не то вокруг, – покивав головой сказал муж, – Только что солнце было, и вдруг серо сделалось, сумрачно вокруг, запахло сыростью какой-то, листвой залежалой. Мы даже смолкли оба от неожиданности.

Всё замерло, застыло, воздух как кисель стал, густой, вязкий. Тишина мертвая. Кажется, что дыхание наше на всю округу слышно, вот какая тишина. Стоим мы, не знаем что делать. И тут увидели его.

– Он будто из воздуха этого туманного соткался, только что не было никого и тут стоит, – продолжила жена, – Высокий, метра три, наверное, сам на корягу старую похож, весь покрыт корой потрескавшейся, руки как ветки сухие, пальцы длинные, корявые, мох на нём растёт, а глаза…

Глаза светятся, как у кошки, круглые, жёлтые, жуть! Ох, и закричали мы со страху, кинулись бежать. А куда бежать не знаем. Да и то – не пускает нас что-то, будто стены невидимые кругом.

А чудище это не спеша, к нам подбирается. Прижались мы друг к другу и глаза закрыли, думали всё, смерть наша пришла. Чувствую я, как пальцы его ледяные и мокрые вокруг нас оплетаются, обволакивают, сжимают.

Дышать трудно стало. Вдруг промелькнуло в голове моей, сама не знаю откуда мысль такая взялась, Лешего на помощь позвать. Как закричу: «Хозяин лесной, помоги! Прости, коль чем обидели!»

И тут кукушка где-то вдалеке закуковала, я уже слышала всё как сквозь сон. А после сознание потеряла видимо.

– Очнулись мы, – сказал муж, – Лежим на поляне какой-то, темнотища кругом. Это ж сколько мы там пробыли, если полдень был на дворе?

Встали, не поймём ничего, только рёбра все болят, будто поколотили нас от души. Туда – сюда сунулись, вроде тропка знакомая, тут ещё луна выглянула, посветлее стало, так и вышли потихоньку.

Огоньки деревни увидели – обрадовались, аж прослезились оба. Вот так. Попали мы в историю. Кому рассказать – не поверят.

– Отчего не поверить? – сказал Пантелеич, – Это в городе у вас неверующий народ. А мы тут к природе близко, знаем каково бывает. Пущевика вы повстречали, братцы, хорошо, что догадались прощения просить у леса и его Хозяина.

Леший вас, видать, пожалел. Приказал Пущевику вас отпустить. От него ведь редко кто уходил. Кто же ругается-то в лесу? Прогневили вы Пущевика, тишину нарушили, не любит он суеты да шума. Ни в коем разе нельзя в лесу ссоры разводить, там место иное, особое, тамошние обитатели покой любят.

Ну пойдёмте, умоетесь, да чаем вас напою, куда в таком виде ехать? Эх, вы, грибники…

Как Анютка у лесной Хозяйки гостила

После ужина клонило в сон, однако время ещё было ранее, хотя и темно за окном – зима. Стояли крещенские морозы и в избе потрескивали то и дело брёвна, заставляя Катю вздрагивать от неожиданности. Огонь в печке горел жарко и заслонка дрожала, когда пламя набирало силу, в такие минуты печь начинала гудеть. Дед починял воротник на своём тулупе, баба Уля перебирала что-то в шкафу, роясь в коробке с разной мелочью – резинками, пуговицами, тесёмочками, бусинами.

– Бабуль, расскажи про детство? – попросила Катя. Она обожала эти незатейливые рассказы про давние времена, когда баба с дедой сами ещё были детьми. Это время казалось Кате ужасно далёким и сказочным, и потому все события, о которых шла речь, наполнялись особым ощущением волшебства и налётом старины, как покрытая пылью лампа, что висит в хлеву на гвоздике, взглянешь – вроде бы ничего особенного, обычная вещица, но это лишь на первый взгляд, а на самом деле эта лампа непростая, на своём веку повидала она много чудесного и кабы могла говорить, то непременно поведала бы вам немало удивительных историй.

– Чего рассказать-то? – задумалась баба Уля, – Вроде уж всё пересказано.

Но Катя знала, что на самом деле бабуля – это кладовая быличек, просто уж так она всегда говорит, и каждый её рассказ непременно начинается с этих слов, навроде присказки такой. Поэтому она молча сидела, ожидая продолжения.

– Давно было, – повела рассказ баба Уля, – В деревне нашей девочка одна жила, в обычной семье, жила себе как все. И вот как-то раз пропала она. Со старшими в лес пошла, и то ли отстала, то ли что там у них вышло, да только, когда старшие опомнились, что нет рядом Анютки, да стали её кликать, то не нашли.

Сестры её в рёв – убьют тятя с матерью, что не досмотрели младшую. Допоздна по лесу бегали, под каждый куст заглянули – нет нигде. Тут уж и смеркаться стало, нечего делать, надо домой идти и виниться. Пришли в деревню, всё как есть рассказали, попало им конечно.