Ведарь

— Последний раз прошу — уйди и останешься жив!

— Нет! Он должен умеррреть! — прорычало существо и молнией метнулось к тете.

Тетя Маша, всегда такая добрая и понимающая, дождалась приближения летящего зверя, и на мгновение её фигура вновь смазалась. Лапы оборотня хватнули воздух, если можно на морде собаки заметить недоумение, то именно такое выражение застыло у перевертня.

Неожиданно время замедлило ход, медленно падали капли, разбивались в круглые кляксы, маленькие прозрачные дробинки слегка приподнимались над поверхностью лужи и растворялись в мириадах себе подобных. Тетя присела под пролетавшим шерстистым телом. Рука со звездочкой ласково провела по поджарому телу, и танцевальным пируэтом пожилая ведарша ушла из-под медленно двигающегося оборотня. Даже в замедленном времени, она двигалась очень быстро.

Вдох и время вернулось к обычному течению. Дождь зарядил сильнее. Приземлившись на четыре лапы, всего в полуметре от меня, оборотень радостно ощерился. Мускулистая лапа взметнулась для удара, я опять инстинктивно зажмурился, но преодолел себя и открыл глаза, застыдившись собственной слабости.

Огорчение и какая-то обида отразились на лохматой морде. Когтистые лапы подогнулись, и оборотень тяжело рухнул. Ощутимо вздрогнула земля, принимая в свои объятия увесистую тушу, взлетели вверх брызги небольшой лужи.

Я видел два красных огонька перед собой. Горящие ненавистью глаза медленно затухали, поднятая лапа бессильно упала, в последний раз скребанули грязь заточенные когти. От черных ноздрей шла рябь по луже — оборотень ещё жив. От лохматого подбородка до паха протянулась ровная линия разреза, из неё вырывались струйки дурно пахнущей крови, виднелись белеющие кости, выползали дымящиеся мотки кишок.

— Саша, теперь выходи, и впредь постарайся вести себя потише! — приглушенно проговорила тетя.

Стряхнув кровь с краев звезды, женщина нажала на центр и острия втянулись в круглую сердцевину. Теперь на цепочке висел обычный медальон. Интересно, у меня такой же?

Аккуратно огибая тело оборотня, я заметил, что оно начало съеживаться, уменьшаться в объемах. Втягивались когти, лицо приобретало вполне человеческие черты. Вскоре на сырой земле, в луже черной крови, лежал обычный мужчина. Словно уснул летом на нудистском пляже, но сейчас далеко не лето, пляжем тут не пахнет, и ужасная рана говорит только о вечном сне.

— Вбей ему иглы в сердце, в лоб и по одной в каждую глазницу. Не кривись, чистюля! Так надо, иначе он восстановится, — тетя протянула обороненный молоток.

Предательски дрожали руки, когда подносил иглы к бледной коже человека. Грудная клетка чуть-чуть приподнималась, казалось, что мужчина загулял и уснул на дороге, если бы не вывалившиеся на землю внутренности. Меня замутило, выпитый ранее настой подскочил к горлу.

— Бей! Иначе он это сделает! — глядя на колебания, скомандовала тетя.

Ненавижу! Уничтожить!

Под иглой просела натянутая кожа, я отвернулся и ударил. Тело оборотня пронзило мелкой дрожью, человеческие глаза умоляюще смотрели на меня, окровавленные губы что-то шептали. Прислонил следующую иглу к морщинке на испачканной землей коже лба. Спутанные волосы слиплись в грязный вихор…

— Тетя, Слава с Федей говорили, что есть какой-то настой от укусов. Может, получится вылечить этого бедолагу? — я с надеждой взглянул на тетю.

— Нет, Саша, тебя обманули. Они сами оборотни, какой им ещё настой нужен? От укусов нет спасения. Бей! Он бы тебя не пощадил! — тетин голос сорвался на крик.

Игла легко пронзила лобную кость, как до этого входила в дорогу. Бледное тело выгнулось дугой и рухнуло обратно, под рукой мелко задрожало. Я не мог смотреть в молящие глаза, на ощупь приставил иглы и ударил. Молоток по рукоять ушел в мягкую плоть, на блестящей поверхности осталась комковатая слизь. Ещё одна игла — ещё один удар.

Я отбросил молоток в сторону и рвотные массы хлынули в канаву, смешиваясь с грязью, стекающей кровью, дождевой водой.

— Теперь ты понял, почему я раньше не рассказывала об оборотнях? Грязная, но нужная работа, где если не ты, то тебя… Отволоки его с дороги, чтобы никто из проезжающих не увидел, — тетя дождалась конца моего извержения.

— Жесть. Я даже не догадывался о таком, — вымученно прошептал я, тело ещё содрогалось от рвотных позывов. Рукой вытер губы, на ладони осталась желтая слизь.

— Тебе многому предстоит научиться, прежде чем сможешь выйти на бой с оборотнями. Оттащи в овраг, и быстрее возвращайся, что-то незнакомое и опасное витает в воздухе! — тетя пару раз оглянулась.

Подхватив неудавшегося убийцу за холодные запястья, я протащил тело в недавно бывшую укрытием канаву. Мокрая кожа скользила, вырываясь из рук, пар поднимался над распоротым животом. Мертвый оборотень кулем скатился в ледяную воду. Вода раздалась в стороны и бледное тело наполовину скрылось под черной грязью.

— Продолжаем круг, следи за кивками! — тетя вернулась к речитативу.